Она – а это наверняка была она, если он не ошибся – остановила пегготи неподалеку и спешилась, использовав каменную стену в качестве подставки. В отличие от Колрина, она проделала все это очень изящно, вовсе не рискуя упасть или сломать кладку. Она взмахнула рукой, и лунный свет блеснул на многочисленных, не чета единственному жалкому колечку Колрина, магических кольцах, украшающих ее пальцы. С этим взмахом пегготи рассыпалась на части, выполнив свою работу.

До Колрина донесся отвратительный могильный запах разлагающейся крови, и он постарался задержать дыхание.

Он все еще не видел лица мага, но сомнений у него больше не было. Уж ему-то определенно было знакомо каждое движение ее стройной фигурки, форма ее изящных рук.

– Давно не виделись, Нарамала, – поздоровался Колрин, и его голос прозвучал громом в безмолвной ночи.

Волшебница откинула голову назад, возможно, от удивления, что слышит его голос, хоть и вряд ли. Теперь он мог полностью разглядеть ее лицо. Прекрасная Нарамала, женщина, которую он когда-то считал величайшей любовью всей своей жизни.

– Колтрин, – произнесла она красивым, музыкальным голосом, привлекающим внимание даже больше, чем ее лицо и тело. Именно в ее голос он поначалу и влюбился, услышав, как он звучит в университетской библиотеке, – голос, не покорившийся всем шиканьям смотрителей.

– Теперь меня называют Колрин, – спокойно поправил он. – У островитян нет твердого «т». Проще всего было выкинуть один звук из имени.

– У островитян? – переспросила Нарамала. – Так вот куда ты пропал! Но тогда почему ты сейчас здесь, так далеко от Холодного Моря?

Теперь она двигалась по гребню стены, направляясь к рощице, рябине и Пограничному Камню. И к Колрину. Посох она держала, как канатоходец шест, поперек тела, словно пытаясь сохранить равновесие, но Колрин знал, что ей это не нужно.

– Я живу неподалеку, вот уже два года, – сказал Колрин, взмахнув правой рукой и заставляя его собственное кольцо блеснуть в свете луны. – С меня довольно и моря, и холода.

– И ты все-таки сделал себе кольцо, – заметила Нарамала. Она остановилась, не дойдя несколько футов до самых длинных ветвей рябины, и легко спустилась со стены, повернув посох вертикально. – А я ведь гадала, что же с тобой случилось. И почему ты исчез так внезапно, не сказав ни слова. Знаешь, меня это довольно сильно задело.

– Я видел тебя с Алрис, – сказал Колрин.

Нарамала издала легкий, беззаботный смешок. Даже сейчас, зная то, что он знал, Колрин почувствовал, как ранит его этот звук. Он был таким легким, таким теплым и доверительным, и глаза женщины слегка расширились, а губы изогнулись так…