Рой серьезно кивает.

– Мудрость не моя. Попалась в печенье с предсказаниями в китайском ресторанчике.

– Какое умное печенье.

– А вот с номерами лотереи не повезло. Полная хрень. Приятного колдовства, Агги.

Она добирается до рабочего места внутри комплекса. Перед ней в стальном лотке комок окаменевшей смолы размером с брикет жвачки. На сопроводительном листочке написано, что образец взят из малой пробной выемки номер 24 на границе участка. Тонкими иглами и резцами Агнес, словно хирург, часами выбирает из смолы фрагменты кости меньше рисового зернышка. Отсюда кости идут в мастерские, где остеомаги своим тайным искусством извлекают из них чистую магию. Сейчас она работает с костями Колумбийского огнедышащего дракона, и в каждом мельчайшем кусочке заключена такая мощь, что хватило бы пробить борт авианосца.

В конце смены охрана собирает лотки. Агнес идет в раздевалку, где стражи досматривают ее и других обработчиков, пока те снимают комбинезоны. Охранники освещают рабочих цветными лампами, ищут костную пыль на коже, в волосах. Все, что ни найдется, тщательно пылесосится и отсылается остеомантам. Иногда работников раздевают донага. Сегодня их осматривает волк.

Когда Агнес впервые как следует разглядела охранника, вид у него был устрашающим, но в то же время притягательным: серая шерсть с проседью, желтые глаза с черной каймой и оранжевыми янтарными искорками. В длинных руках сочетается изящество волка и человека. Но это было год назад, до того как начали отрастать другие головы.

Вторая голова формируется из правой щеки. Уже прорезались оба глаза. Сквозь клочковатый пух на неоформившейся морде просвечивает розовая шкура. Голова слева – пока лишь поросшие шерстью наросты, глаза закрыты, но нос сформировался полностью.

Наведя справки, Агнес узнала, что когда‐то волк был обычным человеком, но по каким-то причинам министерство выбрало его для особых экспериментов. Его кормили костным порошком Цербера до тех пор, пока магия не изменила его клеток и он не превратился в волка. Он служил начальником охраны и раньше появлялся здесь только для контроля. На этот раз он впервые решил провести досмотр лично.

Сотрудники поочередно подходят к волку. Ни один из них не в силах справиться с нервозностью. Некоторых откровенно трясет, когда он тычется в них мордами, принюхиваясь тремя носами, втягивая запахи. Нюхает подмышки, промежности, изучает дыхание.

– Можете идти, – ворчит он, закончив досмотр.

А если кого и оскорбляет такая бесцеремонность, в душе они счастливы возможности поскорее сбежать. Какие уж тут жалобы!