Теперь Домовой увереннее применял волшебство, хотя пока что это не шло ни в какое сравнение с амбициозным, самолюбивым великим мастером вроде Малкерила. За долгие годы Домовой превратился во внушительную конструкцию, в которой магия демонов переплеталась с инженерными находками. В его сердце пылали дуговые электропечи и бронзовые реакторы, огромные защищенные мозговые блоки были более основательно прошиты заклинаниями, чем прежде, и Домовой испытывал тысячи настоящих эмоций и их оттенков.

Отметины былых распрей с плененными Малкерилом демонами были давно заделаны, и теперь всякие потасовки казались Домовому чем-то неуместным. Он нарастил свой панцирь, укрепил щиты и оборонительные сооружения. Книги из библиотеки Малкерила отправились на нижние этажи, во владения кобольдов, где царили хаос и междоусобица, после того как были скопированы в память до последней буквы.

Да, Домовой уверенно шел к своей цели.

Вторжения с бескрайних просторов всей галактики теперь вызывали даже не беспокойство, а скорее, легкое любопытство. После каждой стычки демоны собирали уцелевшие заколдованные предметы и космические корабли и доставляли их в необъятные хранилища Домового. Поверхность в радиусе пятидесяти миль вокруг крепости покрылась оспинами и обугленными рубцами, но местная окружающая среда сильно не пострадала. В целом эти столкновения даже приносили некоторую выгоду.

Весьма похвальная идея! Манна небесная! Домовой перелопатил или заменил приблизительно семьдесят процентов своей материальной базы. Так почему бы не потратить часть оставшихся сокровищ на привлечение новых полезных болванов и не извлечь новую выгоду?

Несколько захваченных звездолетов послали добывать драгоценности, топливо и оружие. Десяток консорциумов из десятка миров были бы счастливы снабжать продовольствием умный дом за звонкую монету. Другие корабли стали курьерами, бросая вызов тщательно подобранными оскорблениями, заманивая еще больше грабителей, привлекая более крупных мародеров, готовых испытать судьбу.

Домовой пожинал плоды своих трудов. Он увеличивался в размерах, накапливал силу, словно магма, бурлящая в вулкане, и, когда она будет готова выплеснуться, имя Малкерила будет вспоминаться только как создателя Домового.

ДЕНЬ СЕМЬ ТЫСЯЧ СТО СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТОЙ

– УБИРАЙТЕСЬ! ЧТОБЫ ДУХУ ВАШЕГО ТУТ НЕ БЫЛО! ВЫМЕТАЙТЕСЬ ИЗ КОМНАТ, БИБЛИОТЕК, ПОДВАЛОВ! ВОН ОТСЮДА!

Кобольды с визгом кинулись в коридоры и крытые портики первого этажа, подгоняемые облачками кислотного тумана, щипавшего их глаза и языки. Кто прыгал и шуршал обложками от книг, привязанных к спинам, кто старался утащить побольше бутылок вина из погребов, – за этими ковыляла расплывчатая темная фигура твари, которая давно завелась в бочке из‐под шотландского виски и принимала подношения Пробочников, став для них чем-то вроде божества.