Мерик сравнил свое детство с историей Тока. Как можно не знать своего прошлого, не ведать, что такое домашний очаг? Наконец он кивнул мальчику, приглашая его войти и устроиться на сундучке, который стоял возле кровати.

– Садись.

Ток облегченно вздохнул, поспешно вошел и уселся. Он удивленно посмотрел на солнечного ястреба, но почти сразу взгляд мальчика переместился на лютню, безмолвно умоляя элв’ина продолжить игру.

– И что же говорит тебе лютня, Ток? Что тебя так привлекает?

Его вопрос смутил мальчика, и он едва слышно прошептал в ответ:

– Мне становится… тепло. – Ток указал себе на грудь. – Вот здесь. Вроде как… я попадаю туда, где никто надо мной не смеется и не хочет ударить. Я закрываю глаза, и что-то внутри меня… случается… мне кажется, будто я не один. – На глазах у мальчика заблестели слезы.

Мерик перевел взгляд на лютню, лежащую у него на коленях. Он обнаружил, что ему трудно смотреть на Тока.

– П-пожалуйста, сыграйте мне что-нибудь, – без особой надежды попросил Ток. – Ну хотя бы немного.

Несколько мгновений Мерик не шевелился. Наконец он протянул лютню мальчику.

– Пришло время тебе сыграть самому, Ток.

Мальчик взял лютню, но не осмеливался поднести ее к груди, словно держал в руках извивающуюся змею. В его глазах появился ужас.

– Я… я не могу!

– Положи лютню на колени. Ты видел, как я это делаю.

С трудом сглотнув, Ток выполнил указание Мерика.

– А теперь левую руку на верхнюю часть инструмента. И не думай о том, где окажется твоя ладонь. Пальцами другой руки перебирай струны.

Пальцы Тока задрожали, но он внимательно выслушал элв’ина и сделал все, как ему велели. Он обращался с лютней с почтением, больше похожим на благоговение. Когда его пальцы в первый раз коснулись струн, возникший звук заставил мальчика замереть. Аккорд запорхал в воздухе, словно испуганная ласточка. Лютня Ни’лан заговорила своим голосом, умение Тока не имело значения. Он посмотрел на Мерика, взгляд мальчика был полон восторга и удивления.

– А теперь, Ток, слушай свое сердце и позволь музыке вести твои пальцы.

– Я не знаю, что…

– Просто верь мне, Ток. И впервые в жизни поверь себе.

Мальчик закусил нижнюю губу и вновь положил пальцы на лютню. Он касался струн с величайшей осторожностью, словно извинялся. Но очень скоро его глаза закрылись и он позволил музыке завладеть собой. Неожиданно Мерик стал свидетелем удивительного превращения: вместо маленького оборванца перед ним сидело существо, исполненное гармонии. Музыка рождалась в лютне, проходила через мальчика и устремлялась в мир.