–
– Ничего страшного, – бросила Шарт Фенелле через плечо. – Я же знаю, у нее их две, а то и больше.
– Да, длинные, должно хватить, – согласилась Фенелла.
Имоджин так и лежала, глядя вверх, на балки. Глаза у нее затуманились дурацкой мечтательностью.
– Мне кажется, это будет так изысканно, так прекрасно! – протянула она.
Салли разозлилась: ей было непонятно, что происходит. Она подозревала, что это какая-то совершенно идиотская затея и что Филлис, когда придет и застанет ее в разгаре, страшно рассердится – просто выйдет из себя и в итоге не заметит, что одной из них нет. Салли в тревоге смотрела, как Шарт выдвигает набитый ящик.
– Перья! – Шарт снова расхохоталась.
– С черной курицы! – сказала Фенелла. – Вечно она их собирает!
– Для Мониган, наверное. – Шарт порылась под перьями. Вытащила руку со старым носком. Подняла над головой и залилась хохотом пуще прежнего. Потом все-таки справилась с собой и смогла говорить – отрывистым писклявым голосом. – Глядите! Знаете, что… как вы думаете… чей?
Сестрицы покатились со смеху.
– Джулиана Эддимена!
Салли глядела на все это в полном смятении и смущении. Она представить себе не могла, зачем ей хранить носок, принадлежавший Джулиану Эддимену, и в ней все сильнее вскипала обида, что сестры считают это таким забавным. А еще она немного сердилась, что Шарт так запросто лезет в ее личный ящик, – сердилась, но не слишком, могла бы и сильнее. Просто когда живешь бок о бок с тремя сестрами, такого следует ожидать. Она и сама днем лазила по их ящикам. Но все же Салли надеялась, что Филлис войдет и поймает Шарт с поличным.
Однако ничего не случилось и не помешало Шарт, и она все рылась и копалась в ящике и выгружала оттуда всякую всячину – и в конце концов победоносно потрясла в воздухе двумя аккуратно свернутыми скакалками.
– Вот они! Так я и знала, что она их хранит!
– Отлично! – Имоджин вскочила, встала на кровати, великолепная в своей линялой, болтающейся пижаме, и взяла командование на себя. – Свяжи их вместе. Крепко.
Шарт послушалась.
– Теперь возьмитесь вместе с Фенеллой за два конца и потяните, – велела Имоджин. – Сильно. Не хочу разбиться насмерть.
– Промчишься по воздуху легче пушинки, – сказала Шарт.