Гро, словно пробудившись в этой тишине, оглянулся вокруг. Конь костями почувствовал беспокойство своего хозяина, прекратил щипать траву, насторожился, вздрагивая. Гро погладил и приласкал его, потом, движимый непонятным внутренним чувством, медленно поехал на запад к лесу вдоль ручья. Деревья здесь росли так густо, что он побоялся, как бы их ветви не сбросили его с седла, поэтому спешился, привязал коня к дубу, и поднялся по руслу ручейка до того места, где смог посмотреть на север поверх деревьев. Примерно в пятидесяти шагах он увидел зеленую террасу с небольшим глубоким водоемом, защищенную с севера тремя или четырьмя большими рябинами.

Он остановился, придерживаясь левой рукой за выступающий камень, заросший розовой смолевкой. Конечно, те, кто топтал траву у водоема на скрытой поляне, не были смертными. Разве что козы или олени с ласковыми глазами, скачущие на задних ногах, но уж никак не эти разнообразные создания с остроконечными ушами, мохнатыми ногами и раздвоенными копытами, которые вели хоровод с белокожими девами, ступающими по цветам синей горечавки и лапчатки, не сгибая стебельков. Музыку для их танца играли на дудочках загорелые козлоногие дети с длинными ушками. То ли потому, что эта музыка слишком нежна для ушей смертных, то ли по другим причинам, Гро ничего не слышал. Над лощиной царила тишина жаркого белого полдня. Горные нимфы и простые духи воды и камней плели лабиринт танца.

Лорд Гро застыл в великом восхищении, говоря себе:

– Откуда в моей затуманенной голове явились такие фантазии? Раньше я видел злых духов; видел фантомы, искусно созданные магией; видел странные сны по ночам. Но до этого часа я считал, что только поэты от безделья могут выдумать, что в лесах, полях, на берегах рек и морей, на вершинах огромных гор до сих пор взорам избранных являются разные нимфы и полубоги. Вот теперь, пытаясь разобраться, почему эта покоренная страна так меня притягивает, я вижу великое чудо.

Он стал думать дальше.

– Если это лишь фантом, он не сможет повредить мне. Если, наоборот, это эфирные существа, они должны меня весело приветствовать и хорошо со мной обойтись, как духи многовершинного Демонланда. Ведь именно к возвращению ему прежней славы и благополучия я стремлюсь, приняв последнее решение.

Во внезапном порыве он открылся и позвал их. Но дикие существа бросились прочь и скрылись на склонах гор. Каприпеды бросили дудеть и присели, недоверчиво его рассматривая. Только ореады не остановились. У каждой было изящное стройное тело и прекрасная высокая грудь. В бесконечно разнообразном ритме они сходились и расходились, изгибаясь в странном танце. Вот одна закинула белые руки за голову, томно покачивая золотыми косами; вот другая подпрыгнула и пошла на цыпочках; вот третья вдруг остановилась и слилась с солнечным лучом, пробившимся сквозь крону старой сосны, потому что теплый горный ветер слегка раздвинул ветки и открыл окошечко в небо.