И наконец, перед ними встал до сих пор скрытый от глаз пик Зоры Рах, огромный, одинокий, черный и скованный холодом. Они летели все выше, а он словно продолжал расти, возвышаясь в стылой пустоте над ледниками Псарриона. Джасс, не отрываясь, смотрел на гору, ветер бил ему по глазам, пока не полились слезы, но было слишком далеко, чтобы можно было хоть что-нибудь рассмотреть. Он ждал, что увидит медную крепость, огненный венец, охрану, но Зора, как темная царица ада, считала ниже своего достоинства показываться самонадеянным взглядам смертных и скрывала свою страшную красоту под пеленой грозовых туч. Они все летели, а серый туман сгущался, пока не закрыл небо над ними. Джасс сунул руки под плечи гиппогрифу, туда, откуда росли крылья, пытаясь хоть так немного согреться. Было так холодно, что глазные яблоки замерзали, но боль от этого не шла ни в какое сравнение с более жутким чувством, какого он доселе не испытывал: смертельным ужасом одиночества в пустом пространстве, сжимавшим сердце.

Наконец, они смогли приземлиться на черную обсидиановую скалу несколько ниже тучи, которая окутала вершину. Гиппогриф съежился на крутом склоне и повернул голову к Джассу. Джасс почувствовал, что его конь дрожит. Он прижал уши, в глазах был страх.

– Бедняга, – проговорил Джасс. – В трудный путь я тебя завлек, а ты ведь только что вылупился.

И лорд сошел с коня. В тот же миг гиппогриф его покинул. С отчаянным ржанием он взмахнул крыльями и скрылся внизу в тумане, помчавшись на восток, в мир жизни и солнечного света.

А лорд Джасс остался один в царстве страха, мороза и жуткой печали, под черными предвершинными скалами Зоры Рах.

Настроив, как говорила ему царица, весь свой разум на единственную цель, и собрав все силы, он повернулся лицом к застывшему утесу. Он взбирался на него, туман сгущался, он мог видеть лишь на десять шагов впереди и вокруг себя. То, что он видел, было так страшно, что менее решительный, наверное, заколебался бы и сошел с пути: отвратительные злые духи и адские горгоны, грозящие смертью. Но Джасс, сцепив зубы, полез прямо на них и прошел сквозь них, они были бесплотны. Поднялся жуткий крик:

– Кто из смертных смеет тревожить наш покой? Покончим с ним! Позвать сюда василисков! Зовите Золотого василиска, который сжигает все, что видит! Зовите Звездного василиска, он погубит все живое! Зовите Кровавого василиска, от прикосновения губ которого остаются лишь кости!

От этих голосов кровь в жилах стыла, но Джасс продолжал взбираться, говоря себе:

– Все лишь иллюзия, кроме того, о ком она говорила.