Она посмотрела королеве в глаза.

– Я никогда не выйду замуж, – сказала Катса.

На лбу королевы появились морщинки удивления, но она ничего не сказала. Помолчала, потом заговорила.

– Ты спасла жизнь моему сыну в Монси, – сказала она. – И снова спасла ее сегодня. Я никогда этого не забуду.

Она встала, наклонилась и поцеловала Катсу в лоб, и в третий раз после появления этой женщины Катса вздрогнула от удивления. Королева повернулась и вышла из комнаты, шурша юбками. Когда дверь за ней закрылась и Катса уставилась в пустоту, где только что была мать По, образ Лека снова возник в ее сознании.

Глава тридцать шестая

Глава тридцать шестая

Когда Медведь, Рэд и еще несколько матросов потянули за веревки, поднимая на борт гроб Лека, Катса забилась в самый дальний угол палубы. Ей так хотелось не иметь к этому никакого отношения, хотелось даже, чтобы веревки порвались и тело Лека рухнуло в воду, чтобы его разорвали на части морские чудища. Она забралась на мачту и села в одиночестве среди снастей.

В путь к берегам Монси отправилась внушительная группа венценосных особ. Здесь была не только королева Биттерблу – ее сопровождали также принц Скай и король Рор. Дочь его сестры, как заметил Рор, была еще совсем ребенком. Но даже если бы она не была так мала, ситуация в стране слишком тяжелая. Все королевство – во власти обмана, народ верит в добродетели своего повелителя и в то, что принцесса больна, слаба, возможно – даже безумна. Маленькая королева не могла так просто отправиться в Монси, объявить, что теперь власть принадлежит ей, и разоблачить мертвого короля, которого в королевстве просто обожали. Биттерблу нуждалась в опоре и наставнике. На обе роли Рор подходил как нельзя лучше.

Рор решил послать Ская за По. Сильверна Рор послал на другом корабле в Миддланды, чтобы забрать дедушку Тилиффа и привезти его домой. Остальных сыновей Рор отослал домой к их обязанностям и семьям, игнорируя настойчивые уверения в том, что их долг сейчас – быть в Рорионе и вести дела короля. Вместо этого Рор поручил управление государством своей королеве, как поступал всегда, когда обстоятельства заставляли его покинуть трон. Королева справлялась блестяще.

Катса день за днем наблюдала за Рором со своего места среди корабельных канатов. Она привыкла к звуку его смеха и добродушным речам, которыми он располагал моряков к себе. В нем не было ничего серого, не было полутонов. Он был так же красив, как По, и так же самоуверен и при этом вел себя так властно, как у По ни за что бы не получилось. Но – это открылось Катсе постепенно – он не был опьянен своей властью. Может, ему никогда в голову и не приходило помочь матросу натягивать канат, но он с интересом стоял рядом с ним, пока тот натягивал канат, и задавал вопросы о его работе, о доме, о матери, об отце и двоюродном брате, который однажды целый год рыбачил в озерах Нандера. Открытие поразило Катсу своей новизной: этот король смотрит на своих подданных, а не поверх их голов и видит не только себя.