Душа металась. Турнир желаний разжег голод в сердце Ааши. Любопытство обернулось фантомной рукой, некогда потерянной конечностью, которая жаждала воскреснуть. В объятиях сестер мир казался таким крошечным, что Ааша могла обхватить его ладонями. Хотя в этом мире нашлось место и любви, и дружбе. Безымянные ошибались, не месть их наследие. Только яд. И сестры тому доказательство. Многие из них вступали в ряды вишканий не ради мести, а… ради свободы. И дар свой они называли иначе. Благословением. Таким он и стал в их крови.

Ааша сидела, подогнув ноги и чувствуя себя птенцом, полуслепым и нетерпеливым. Она потянулась к легкому, как дымка, желанию, сжала его между пальцами и поднесла к губам. А затем загадала без слов… пожелала выбора и контроля, отваги и любопытства. Когда Ааша открыла глаза, Владыка сокровищ исчез. И ее звезда тоже.

Большую часть ночи Ааша бродила вокруг дворца, избегая шатра куртизанок, пока наконец не набралась смелости войти и во всем признаться. Она сменила облик с вишканьи на человека, готовая к отвращению. Но объятия сестер лучились теплотой, правда прежде они старались убедиться, что сейчас к ней можно прикасаться. Они шептали свои истинные имена в ее запястья, и руки Ааши оплетали зачарованные браслеты: обережные заклятья и ключи от дверей меж мирами, чары красоты и богатства, здоровья и дивных снов.

В ту ночь она спала в лесу под звездами, на ложе из цветов. А на утро направилась к выходу из Алаки и еще издалека заприметила знакомый силуэт, застывший в ожидании. Гаури смотрела на врата так, будто сердце ее осталось по другую сторону. Увидев Аашу, она широко улыбнулась и только потом опустила взгляд на ее не тронутую меткой шею.

– Мое желание исполнилось, – сказала Ааша.

– Ты пожелала не быть вишканьей?

Она покачала головой:

– Я пожелала уважить и наследие сестер, и собственное любопытство.

Ааша коснулась горла, и голубая звезда вспыхнула на ее коже, прежде чем вновь истаять.

– Ты можешь ею управлять? – округлила глаза Гаури.

– Думаю, в странствиях это пригодится.

– Куда направишься?

– Еще не решила, но, кажется, в этом-то и вся прелесть.

Гаури усмехнулась:

– Я не знаю, куда заведет тебя дорога, но в Бхарате тебя всегда ждет дом. И еда, много еды, чтобы ты больше не совала в рот цветов.

Ааша рассмеялась.

– Кров и пища – самое меньшее, что я могу тебе предложить. Ты спасла нас.

– А вы, похоже, спасли меня, – отозвалась Ааша после недолгого молчания. Затем протянула руку, но Гаури от нее отмахнулась и вместо этого крепко обняла. – Желаю тебе всего наилучшего, подруга.