– Спрячем во дворе и будем ждать, пока Карис Люран не вытеснит нас, я полагаю. – Командор останавливается, затем продолжает: – Прошу простить меня, миледи, но я не знаю, как мы сможем победить.

Вдалеке снова трубят горны. Рэн рычит. Я оборачиваюсь на него, и внезапная эмоция захлестывает меня.

– Мне не стоило уходить, Грей. Я была ему нужна, и я начала влюбляться в него, но… моя семья… – Я прижимаю руку к глазам.

Голос Грея полон тоски, когда он говорит:

– Он знает, миледи. Поверьте мне, он знает.

– Но он все равно меня отпустил.

– Конечно, как же иначе.

Когда я смотрю на Грея, я вдруг все понимаю.

Рэн сам меня полюбил.

Я вспоминаю, как мы стояли на обрыве в Лунной гавани и он сказал: «Я тоже хочу знать, что все по-настоящему».

Для него все было по-настоящему.

Он ждал меня.

– Это я всех подвела, – говорю я срывающимся голосом. – Это моя вина, не его.

– Нет. – Грей шокирован. – Нет, не ваша.

– Я…

– Нет, – в разговор вступает Джейк, долго молчавший до этого. – Харпер, ты ни в чем не виновата.

– Я могла бы всему помешать. Я не смогла пересилить себя и…

– Хватит, – срывается Джейк. – Черт возьми, хоть раз ты можешь меня послушать? Ты не прокляла его. Ты не попала сюда по своей воле. – Брат переводит дыхание. – Ты не… Не ты заразила маму раком. Не ты заставила отца взять в долг денег у опасных людей…

– И не ты тоже, – говорю я, – но ты все равно пошел работать на Лоуренса.

– Я сделал то, что нужно, чтобы дать маме время и чтобы защитить тебя, – отвечает Джейк.