Монстр не пытается меня убить, а просто делает то, о чем я просила. Он пытается остановить врага.

Я не хочу видеть Рэна таким. Не хочу наблюдать, как люди умирают, но я также не хочу, чтобы умирали наши солдаты.

Рэн был прав. Легкого выбора не существует.

Чудовище снова пикирует на солдат, врезаясь в их ряды. Меня обрызгивает кровью, которая смешивается со слезами на моих щеках. Я нахожусь в безопасности между крыльями чудища, но это ужасно. Монстр снова атакует. И снова. И снова. Солдаты опытны, и они пытаются перестроить формацию, чтобы компенсировать урон от наших атак. Не думаю, что их попытки приносят хоть какой-то результат. Мне хочется уткнуться лицом в шею Рэна, но я не могу. Стрелы вьются вокруг нас, но броня выручает меня. Я выдергиваю стрелы из крыльев Рэна, когда они в них застревают.

Громкий скрип и щелчок раздаются где-то справа от меня. Мне требуется слишком много времени, чтобы понять, что солдаты зарядили катапульту.

– Пригнись! – выкрикиваю я и поворачиваю шею Рэна.

Камень больше моего тела пролетает мимо, едва не задев нас.

Рэн минует солдат и, поймав воздушный поток, уходит высоко вверх, где катапульте до нас не достать. Я задыхаюсь, давясь слезами. Раненые кричат под нами. Лужи крови покрывают поле боя, напоминая мне о проклятой комнате в Замке Железной розы.

Солдаты снова меняют построение. Нам нужно что-то предпринять.

Чудовище нападает слишком беспорядочно, а солдат слишком много.

Рэн потратил много времени, говоря о военной стратегии, но не со мной, а с генералами и солдатами. Я слышала лишь какие-то обрывки, но я уяснила, что важные люди едут позади.

Я не хочу этого делать. Я хочу, чтобы Рэн унес меня подальше отсюда.

Думаю я одно, а говорю другое.

– Задние ряды, – сообщаю я Рэну, вспоминая, каким сломленным он был после того, как приказал убить человека в Хатчинс Фордже. – Нам нужно убрать их офицеров. – Я сглатываю и заставляю себя говорить твердым голосом: – Задний ряд, Рэн. Знамена. Офицеры. Задний ряд.

Чудовище выписывает в воздухе петлю и идет на вираж.

Я готовлюсь к столкновению, крепко вцепившись в шею монстра. Он прорывается через последние ряды, разрывая в клочья знамена и тела. Звук происходящего застревает у меня в голове. Лошади ржут. Мужчины кричат и умирают. По воздуху проносятся валуны и падают с ужасающим шумом.

Как только мы оказываемся в воздухе, я свешиваюсь через плечо чудовища, чтобы осмотреть причиненный нами ущерб. Мои пальцы оставляют кровавые отпечатки на великолепных чешуйках и перьях. Монстр не подает никаких признаков того, что может быть ранен.