И крик ее смешался с победным всхлипом.

Получилось! У нее получилось!

Стив лежал на боку, как пытающийся спастись от ночного кошмара ребенок. Макушка уперта в рюкзак, второй у груди, зажат коленями, позвоночник скручен, как у забившегося в слишком тесную норку зверька, и костяные, почти деревянные от напряжения кисти рук.

Она попыталась оторвать их от лица, но те поддались не сразу – Тайре казалось, она пытается справиться с древесными закаменевшими корнями.

– Все! Все, слышишь? Они ушли… Все до одного ушли.

Вокруг вот уже минуту никого не было.

«И не будет», – она знала это наверняка. Потому что ее идея сработала, а знаний на ее осуществление хватило.

– Слышишь меня? Стив, посмотри на меня, открой глаза.

Когда не без усилий его руки все же удалось отнять от лица, она увидела, что покрытые рыжеватой щетиной щеки мокры от слез.

– Эй, все хорошо, слышишь?

Затрепетавшие веки, покрасневшие белки глаз, остекленевшие от ужаса зрачки.

– Тайра?… – Его голос показался ей изнеможенным старческим хрипом. – Это ты, Тайра?

– Я. Я вернулась.

– Вернулась…

И она обняла лежащего на земле мужчину. Прижалась к его плечу щекой и погладила по густым, засыпанным песком волосам.

Даже спустя несколько минут ему все еще приходилось объяснять детали так же тщательно и терпеливо, как несведущему младенцу, – сказывались последствия пережитого страха.

– Так ты не создала дополнительный защитный слой?

– Нет! Я вообще дополнительных слоев не создавала – боюсь, они бы не сработали, – но я просто выпустила свет твоей души наружу. Прямо сквозь физическое тело, сквозь тонкие тела, понимаешь?