Неостановимое.

— Курсант Николь, сходни готовы. Начинай.

И, повинуясь враз охватившему меня шквалу всесокрушающего счастья и какой-то легкомысленной лихости, сделав короткий, едва ли в три шага, разгон, я, оттолкнувшись от наклонной площадки сходней, с воистину детским восторгом плюхнулся почти на середину канала.

Отшуршала интеллектроника, распределив нагрузку и инерцию, из толстых подошв проросли "клинки" — нечто, отдалённо похожее на коньки, оснащённое на концах неким подобием рулей. У первых сьютов такой шикарной приспособы не было, максимум — высокий киль, по факту и являвшийся обычной конькобежной репликой, да и то — у самых скоростных и продвинутых.

— Оружейные модули готовы, следуй по каналу в доки, твой — номер тринадцать. И да, — связист перешла на доверительный шёпот, — постарайся не стесать борта канала.

— Будет сделано, о, прекрасная леди, — козырнул вверх, в направлении подвешенной под самым потолком капсулы контроля.

— Поспеши, рыцарь, — хмыкнул заметно потеплевший голос в ухе, — твой Камелот ждёт тебя. Доброй волны!

— …и семь футов под килтом! — едва сдерживая смех, закончил я пожелание связистки.

И, пулей вылетая за пределы ангара, успел ещё бросить напоследок:

— Йо-хо-хо, и бутылка рому!

О моде и модах

Разница в уровнях исполнения тренировочного и боевого сьюта была настолько огромна, что описать её какими-либо словами являлось задачей решительно нереализуемой. Варсьют и в самом деле ощущался собственным телом, враз ставшим крупнее, стремительнее, опаснее, но оттого — не менее личным организмом.

Выбравшись на ровную гладь крытого канала, для начала прошёлся змейкой от бортика до бортика — буквально на считанные сантиметры разминувшись с бетонной границей. И в самом деле — я и доспех едины и неразделимы. И это уже качественный скачок в сторону адекватного контроля боевой обстановки.

Решив не нервировать инженера-связиста, столь приятным голосом пожелавшую доброй волны, всё же вышел на центр канала и, набрав восемнадцать узлов, спокойно заскользил в доки.

Внутри монструозных строений, определённо имеющих некое внешнее сходство с капитально приплющенным средневековым замком, было шумно, весело и многоголосо. Поморщившись от чудовищного эха, многократно бьющегося в огромном помещении, с нескрываемым наслаждением понял, что аппаратура доспеха чутко реагирует на мои желания — дробь эха ушла в незаметный фон, а первичные голоса обрели чёткость и выровнялись по звучанию.

Первой, кого увидел внутри, была Свирь. Девушка просто лучилась от счастья, нарезая круги почти у самого входа. Варсьют госпитальера весьма сильно отличался от остальных доспехов — даже визуально лёгкий, белый с красными вставками; вместо гомогенной брони в его сегментах явственно ощущалось использование каких-то композитов, а интуиция просто орала, что по защитным характеристикам это великолепие высоких технологий просто на порядки превосходит ту условную "броню" из пластика и алюминия, что составляла тренировочный доспех.