— У фройляйн Муракумо ден рождення, — самозабвенно напевала Карина, безбожно изгаляясь над немецким акцентом. При этом девушка крутилась перед зеркалом и пыталась повторить то плетение височной косички, что я ей недавно заплетал. — Ей уже шешнацать лэтт… Я несу ф подарог… Кстати, а что дарить будем?

Я пожал плечами:

— Тортик. Килограмм на пять. С мороженым и сливочным кремом.

Свирь отмахнулась:

— Торт само собой, с флагманом уже договорились, сделают в лучшем виде. Но надо ведь ещё что-нибудь. Сувенирчик там какой, или висюльку памятную.

Я задумался. Ненадолго, но продуктивно.

— Ника, ты куда?

— Подарок решать, — и, на ходу и вприпрыжку шнуруя берцы, поскакал к выходу из общаги.

***

Задачка, конечно, та ещё: придумать, на какой хромой козе подъехать к тем, кому и так всего хватает, и, используя всю мощь империалистическо-капиталистического мировоззрения и воспитания, в прямом смысле выменять на воздух материалы, необходимые для подарка.

И пусть времени — фактически до следующей субботы, но лучше уж сразу пошевелиться, чем потом бегать аки наскипидаренный и рвать несуществующие волосы ниже ватерлинии.

Прикинув спектр и объём предстоящих работ, а так же остаток свободного времени, рысью понёсся к техникам.

— Интересная задача, дочка. Ша будем посмортеть, — Грэхем Макконахью, дежурный техник, выслушав мои идеи, молча протянул кружку с чаем — с чабрецом! со смородиной! с шиповником! — и уткнулся в планшет.

Я в это время осматривал каморку местных "феечек". Экран во всю стену, на нём медленно крутится что-то большое, схематичное, трёхмерное, с такой глубиной детализации, что мозги при одном только взгляде на это чудовище начинают пухнуть и убеждать глаза, что смотреть туда не надо. На второй стене пяток дисплеев, три из которых заняты частично цветными, частично погруженными в серые тона фотографиями. Некоторые лица знакомы — девушки из того самого инженерно-технического сопровождения, что ведут обслуживание варсьютов. Понятно, в принципе. Цвет — на дежурстве, чёрно-белые — на отдыхе.

Высоченный инструментальный шкаф занимает полностью третью стену, нависает над входным коробом, угрожающе покушается на стол, заваленный микросхемами, картами распиновки, схемами и неидентифицируемым железом. И над всем этим, на отдельной полочке, стоит самодельная мягкая игрушка. Гривастая лошадь лилового цвета, с разноцветными глазами-пуговицами, белыми копытами и явно рыбьим хвостом.

— Младшая сшила, — заметив мой взгляд, пояснил техник. — Говорит, если образ кэльпи иметь при себе, то от воды смерть не примешь.