— И что это было? — озадаченно почесала в затылке Муракумо, переводя взгляд с почти нетронутой тарелки госпитальера на проём подземного перехода и обратно.

— Полагаю, девочка измотана в край…

— Думаешь, что-то случилось?

Я откинулся на спинку стула, приводя в порядок мысли.

— Если и случилось, то точно — исключительно хорошее. Ты разве не ощутила волну удовольствия и удовлетворения по внутренней связи?

Муракумо покачала головой:

— У меня нет с ней столь… плотной связи, — смущённо выдала девушка, застенчиво завязывая узлом титановую ложку.

Оценив сотворённую Шин миниатюрную скульптуру, я подхватил кружку с кофе и на некоторое время затих, систематизируя полученную информацию.

— Рина вымоталась сильно, сейчас, похоже, доберётся до сестёр и вырубится на сутки, а то и на двое. Думаю, с остальными ситуация та же. Тревоги я не ощущаю, следовательно, могу сделать вывод о том, что всё обошлось.

— Обошлось, — как зачарованная, повторила Шинджу, и светло улыбнулась. Вздрогнула, посмотрела на наручные часики и взглянула на меня лукавым оранжевым глазом: — Флагман, предлагаю отметить это событие в онсэне. И придумать для Карины что-нибудь приятное.

— Придумаем, Совушка, — расправившись с кофе, я поднялся, подал руку Шин, помогая покинуть стол. — Вот в онсэне думалкой и будем шевелить.

— А может, не только думалкой, — хихикнула Муракумо, разрывая дистанцию и первой скрываясь на лестнице.

— Это обещание? — поинтересовался я в темноту, не надеясь, впрочем, на ответ.

— Я подумаю, — долетел до моих ушей слабый, искажённый поворотами голос Муракумо.

Но нотки веселья и кокетства в нём чувствовались очень хорошо.

Я покачал головой.

Флагман, блин, тужуркой тебя наружу… Не испортить бы девчонку…

Тройка, семёрка, туз…

Эмден