Без колебаний, без расчетов, просто тупая и грубая сила.

Они упали, как камни в глубокую воду.

Виктор перешагнул через их обмякшие тела.

Перед ним маячили входные двери учреждения, один длинный пустой зал, стоящий между ним и свободой.

А затем из стены перед ним появился солдат.

Там не было раздвижной двери, скрытого зала. Она вышла прямо из стены, будто это была открытая дверь. Она стояла перед ним, без маски; темные острые глаза, шокер в руке.

ЭО, работающий на ЭОН.

У Виктора не было времени удивляться.

Солдат бросилась на него, синий луч потрескивал на конце дубинки. Виктор отскочил назад, потянувшись за ее нервами, но, прежде чем успел их сжать, она метнулась в сторону и снова исчезла через стену.

Мгновение спустя она возникла позади него.

Виктор развернулся, ловя ее запястье за миг до того, как электрическая дубинка задела бы кожу.

– А ты назойливая, – сказал он, но слова потонули в вое сирен.

Он рванул ее нервы, и солдат задохнулась от боли, но не отступила.

Вместо этого она врезала ногой по раненому боку Виктора.

Он тяжело опустился на белый пол, и она кинулась добивать – вернее, кинулась бы, если бы в последнюю секунду Виктор не успел остановить ее тело.

Солдат боролась с его захватом, даже когда он заставил ее развернуть шокер к самой себе. Ее глаза сосредоточенно сузились, ее воля боролась с его волей, но Эли гулял на свободе, а Сидни пропала, и эти две вещи придали Виктору сил.

Он согнул руку, подтолкнул к своей груди, и солдат, отзеркаливая движения, прижала к себе шокер.

Синий свет, треск разряда – и ЭО рухнула без сознания.

Виктор встал, подошел к широким стеклянным дверям. Но они не открылись.

Спасения не было.