Она подошла к кровати и начала стаскивать испорченное покрывало, одеяло и простыни.
Трэвис безуспешно пытался разгадать причину столь странного поведения Эйнштейна:
– Эйнштейн, если это не иголки, тогда чего ты боишься? Ветеринара?
Гав.
Пока Нора снимала постельное белье, Трэвис отчаянно обдумывал следующий вопрос.
Эйнштейн продолжал трястись.
Неожиданно Трэвиса осенило. Он понял причину странного поведения и страхов Эйнштейна и выругал себя за тупоголовость:
– Черт, ну конечно! Ты боишься не ветеринара, а того, что ветеринар сообщит о тебе властям.
Эйнштейн слегка успокоился и отрывисто вильнул хвостом.
– Если за тобой охотятся люди из лаборатории, а мы знаем, что они землю носом роют, так как ты, вероятно, самое важное подопытное животное в истории науки, тогда они наверняка будут проверять все ветеринарные клиники штата, разве нет? Буквально каждую ветеринарную клинику… и каждый приют для бездомных животных… и каждое агентство, где выдают документы на животных.
Эйнштейн яростно завилял хвостом, почти перестав дрожать.
Нора обогнула кровать и присела на корточки возле Трэвиса:
– Золотистые ретриверы входят в тройку самых популярных пород. Ветеринары и агентства, выдающие документы на собак, постоянно имеют с ними дело. Если наша гениальная собака скроет от всех свои способности и притворится глупой собачонкой…
– Что у него здорово получается.
– …тогда они никогда не догадаются, что он в розыске.
Гав.
Трэвис удивленно повернулся к ретриверу: