Наибольшим почетом после королевского дома пользовались правители Андуниэ, ибо они вели род свой от Эльроса, будучи потомками Сильмариэн, дочери Тар-Элендиля, четвертого короля Нуменора. Эти лорды хранили верность королям и чтили их; и правитель Андуниэ всегда числился среди главных советников Скипетра. Однако испокон веков великую любовь питали они к эльдар и почитали Валар; когда же надвинулась Тень, они, как могли, помогали Верным, но долгое время они не заявляли о себе открыто, а тщились скорее смягчить сердца правителей Скипетра мудрым советом.

В ту пору славилась своей красотою некая леди Инзильбет: матерью ее была Линдориэ, сестра Эарендура, правителя Андуниэ во времена Ар-Сакалтора, отца Ар-Гимильзора. Гимильзор взял ее в жены, хотя не склонялось ее сердце к такому союзу – в душе она была одной из Верных, проникшись наставлениями матери; но обуянные гордыней короли и сыновья их не привыкли встречать отказа в своих желаниях. Не было любви ни между Ар-Гимильзором и его королевой, ни между их сыновьями. Старший, Инзиладун, обликом и нравом походил на свою мать; младший же, Гимильхад, вышел в отца, разве что был еще более надменен и своеволен. Ему, а не старшему сыну, предпочел бы Ар-Гимильзор уступить скипетр, если бы позволял закон.

Когда же Инзиладун взошел на трон, он вновь принял титул на эльфийском наречии, как делалось встарь, и нарек себя Тар-Палантир, ибо далеко видел он, в том числе и мысленным взором; и даже те, кто ненавидели короля, боялись его слов, точно пророчеств ясновидящего. Благодаря ему Верные на время обрели покой; вновь в надлежащее время стал он приходить к Святилищу Эру на Менельтарме, возродив обычай, что презрел Ар-Гимильзор. Опять принялся он ухаживать за Белым Древом, окружив его почетом; и предрек он, что когда погибнет Древо, прервется и род королей. Но раскаяние его пришло слишком поздно и не могло уже смягчить Валар, разгневанных на дерзость его отцов; да и бо́льшая часть подданных Тар-Палантира ни в чем не раскаивалась. Гимильхад же был могуч и упрям; он возглавил тех, что некогда названы были Людьми Короля, и противостоял воле своего брата настолько открыто, насколько смел; однако чаще втайне. Так дни Тар-Палантира омрачила скорбь; бо́льшую часть времени он проводил в западной части острова; часто поднимался он на древнюю башню короля Минастира на холме Оромет близ Андуниэ и с тоской глядел на запад, все надеясь, что, может статься, увидит вдалеке парус. Но корабли с Запада не приплывали более к Нуменору, и невозможно было различить Аваллонэ в густой облачной пелене.