Собравшиеся вновь притихли. Затем медленно, шурша тканями и шаркая подошвами, преклонили перед ним колена.
– Да здравствует король Эдуард! – стройным хором провозгласили придворные. – Да здравствует король!
Ком встал у него в горле. Он ощущал себя совсем не так, как ожидал. Ни радости триумфа, ни упоения победы, ни спокойного осознания воцарившейся справедливости. Король чувствовал себя примерно так же, как в тот день, когда ему впервые сообщили, что он – король. Живот свело от ужаса.
Бесс наклонилась и подобрала корону с того места, куда она с грохотом откатилась несколькими минутами раньше, когда Мария явила миру свою истинную сущность. Затем она медленно и торжественно подошла к брату и улыбнулась. Подняла венец над головой, и…
Эдуард поймал ее запястье в воздухе.
– Постой.
Она замерла.
– Эдуард, что ты делаешь?
– Мария сказала правду, – едва слышно прошептал он. – Я король не по праву.
– Конечно, по праву! – воскликнула Бесс.
– Только потому, что родился мальчиком?
– Разве ты не слышал, чтó я только что говорила? Об осознанном выборе отца?
Эдуард опустил взгляд на свои ноги и тоскливо усмехнулся.
– Ты великодушна ко мне, сестрица. Но я никогда особо не задумывался о благе моего народа. И я не мудр. Я простой парень.
– Ты никогда не был «простым парнем», – возразила Бесс.
– И сердце у меня не королевское. А вот у тебя – да, – убежденно произнес он.
Она в недоумении уставилась на него.
– У меня?!
– Тебе по плечу сделать Англию великой. – Эдуард осторожно взял корону из ее рук и встал.
Джейн, Гиффорд и бабушка дружно уставились на него с открытыми от изумления ртами – да-да, даже бабушка, которую, казалось, ничто на свете уже не способно изумить. Жалко только, что Грейси не было рядом. В последнее время он старался не зацикливаться на мыслях о ней – ведь она сражалась бок о бок с его воинами у городских стен, да и не мог Эдуард позволить себе отвлекаться на волнения о том, что с ней стало. Но сейчас ему очень захотелось узнать, какое у нее было бы лицо, услышь она то, что он собирается сказать.