– Она касается мистера Блэквуда. – Лицо герцога выражало крайнюю степень мрачности. – Его больше нет с нами.

– Нет! – вскричала Шарлотта и осела бы прямо на пол, если бы Бран не бросился к ней и не усадил на диван. – Этого не может быть!

– Значит, мистер Рочестер убил его? – уточнила Джейн.

– Да. Именно так.

У Джейн, в свою очередь, задрожали ноги, и она свалилась на тот же диван. Потом ноги затряслись у Брана, и он свалился туда же.

– Ну почему он, почему мистер Блэквуд?! – Слезы застилали глаза Шарлотты. – Это слишком ужасно.

Веллингтон покачал головой.

– Я и сам не могу с этим смириться. Уверен, по моему отношению к Александру вы понимали, что я видел в нем почти родного сына. Я его вырастил.

Кто-то в комнате шмыгнул носом, и, обернувшись, Джейн увидела, как Бран утирает глаза платком.

Шарлотта, казалось, изо всех сил искала такое положение тела, при котором окружающие не обратят внимания на поток слез, готовых хлынуть у нее из глаз.

– Эммм… – Она встала, снова села, затем снова встала и начала ходить взад-вперед по маленькой гостиной. – О боже… – Шарлотта поднесла лорнет к глазам и снова отпустила, он повис на шнурке на уровне талии. Посмотрела налево. Направо. – Пожалуй, мне стоит приготовить чаю? – Девушка направилась к плите и врезалась прямо в стол. – Мистер Блэквуд очень любил чай.

Она всхлипнула, опустилась на пол, и слезы хлынули рекой.

– Какой-то сегодня особенно едкий дым от очага. – Мисс Бронте встала и потянулась за кочергой.

Джейн метнулась к ней и мягко забрала этот опасный инструмент из ее дрожащих рук – пока не загорелся дом.

– Сядь, Шарлотта. Вот тут, рядом с Браном.

Брат взял ее за руку и прижал к себе.

– Прошу вас, ваша светлость… Дайте нам время прийти в себя.

– Конечно. – Герцог занял кресло в темном углу комнаты.

Оба Бронте и Джейн судорожно обнимали друг друга и, как это часто случается в охваченных горем семействах, по очереди вытирали друг другу слезы. Мистер Блэквуд был таким смелым, таким сильным, так отважно встал на пути Рочестера. Джейн поверить не могла, что он мог пасть – причем от рук того, кого она еще недавно любила.

Бран был расстроен, но Шарлотта… Мысли Шарлотты являли собой полный хаос, словно вагоны сошедшего с рельсов поезда.