– Веллингтон околдовал Георга IV, – между тем продолжала миссис Рочестер. – Тот стал игрушкой в его руках. Так продолжалось все время до кончины короля и восшествия на трон Вильгельма.

– Ого! – Александр снова припомнил то «дело» с Дэвидом Миттеном, духом, который сам хотел, чтобы его пленили. С кольцом-печаткой. Герцог тогда очень торопился…

– О господи, – пробормотал Блэквуд, – он хочет вселить мистера Миттена в короля Англии.

Глава 31 Шарлотта

Глава 31

Шарлотта

Не в силах смежить веки, Шарлотта молча смотрела в потолок. В «Ловуде» ей приходилось ночевать рядом с еще по крайней мере тридцатью девочками, и каждый раз Шарлотта засыпала под звуки мечтательных или капризных ахов, вздохов и смешков. В Хоэрте у нее были собственная довольно удобная кровать, стеганое одеяло, сшитое мамой, и сестры, уютно расположившиеся с ней в одной комнате. Если сон не шел, они шепотом рассказывали друг другу всякие истории, сказки о драконах и прекрасных рыцарях, которые всегда побеждали этих драконов. Когда же сестры отправились обратно в «Ловуд», постель Эмили заняла Джейн, которая немножко храпела. (Только вы ей не говорите. Ведь это даже и не храп. Так, тихое сопение.) Шарлотте эти звуки очень нравились, они успокаивали ее. И вот теперь уехали все. Бран – в отдельный домик приходского священника, Джейн – в Лондон, выполнять какую-то невероятно важную работу для Общества, а Шарлотта лежит в маленькой скрипучей кроватке в своей учительской спальне при деревенской школе. Одна. И ей кажется, что никогда в жизни она еще не чувствовала себя так одиноко.

А мистера Блэквуда больше нет.

Девушка повернулась на бок. Слеза скатилась по ее носу и упала на подушку – уже и без того влажную.

Мистер Блэквуд погиб. Отчасти ей до сих пор в это не верилось. Как мог мистер Рочестер одолеть его? Как это случилось? Как смириться с тем, что больше она никогда не встретит Александра?

Шарлотта подавила приступ рыданий. Никогда ей больше не увидеть той его особой походки, которой он отправлялся на серьезное дело: шаг широкий, плечи расправлены, полы черной куртки развеваются позади.

Не прочесть в карих глазах блеска решимости.

Больше он не подаст ей руку при выходе из экипажа.

Не заварит чаю. Не поймает ни одного привидения. Не сыграет в шарады. Не вступит с ней в горячий спор.

Никогда не скажет: «Поезжайте домой, мисс Бронте».

И слезы все-таки хлынули у нее из глаз рекой. Что же это такое? Просто невыносимо – почему она не в состоянии прекратить оплакивать Александра Блэквуда и забыть о нем? В конце концов, он ведь просто парень, и больше ничего. Между ними не существовало никакой привязанности – во всяком случае, такой, о какой стоило бы говорить. Если под любовным волнением понимать то, что Шарлотта понимала под ним раньше, то в ее чувствах к этому человеку не было ничего романтического. Никакого заигрывания. Никакого смутного томления души – такого, например, как у Джейн по мистеру Рочестеру. Нет, они испытывали друг к другу только высочайшего уровня уважение, ощущение товарищества и взаимное удовольствие от общения. Однако когда герцог сообщил, что мистера Блэквуда убили, внутри у нее словно что-то оборвалось, да с тех пор так оборванным и осталось. И вот она плачет и плачет, и слезы сменяются тупой, жестокой болью в груди, от которой еще хуже, чем от слез.