Вблизи было видно, что дерево изъедено жучками. Многие участки, похоже, выгнили еще на море – повсюду зияли глубокие раны. Были тут и зарубки от ножей или сабель – особенно на обнаженных грудях. Но самое сильное впечатление производило скуластое лицо, которое даже без глаз казалось строгим и высокомерным.

Широкая борозда, проходившая горизонтально по переносице пониже лба, была, очевидно, выпилена очень поспешно. Тот, кто так варварски ослепил фигуру, использовал грубый напильник. Позже кто-то пытался намалевать сверху новые глаза. Но краска сошла – лишь остатки кое-где прочно въелись в шероховатую поверхность и позволяли угадать былой рисунок.

Лисандр сделал правильные выводы:

– Ты думаешь, все дело в глазах?

Аура кивнула:

– Глаза – окна в душу человека, и Сузанне, видимо, потребовалось их удалить, чтобы запереть Идуну в этой фигуре. Я не специалист по этим делам, но целая прорва языческих заклятий и ритуалов работает с глазами и способностью заглядывать в другие миры или на другие уровни существования. – Говоря это и показывая рукой на фигуру, она случайно взглянула на собственные ногти.

– А кто тогда снова нарисовал ей глаза? – спросил Лисандр.

– Ах ты черт! – прошептала Аура.

Он подозрительно взглянул на нее:

– Что такое?

– Сколько человек сторожит сейчас Софию? – обратилась Аура к Бафору.

Лакей Лисандра неуверенно перевел глаза с нее на своего хозяина и пожал плечами.

– Один. Но мы связали ее с ног до головы, она пальцем не может пошевелить.

Аура укоризненно поглядела на Лисандра:

– И где ты берешь таких идиотов?

Бафор хотел возмутиться, но Лисандр перебил его гневным рыком:

– У нее коронный номер – «освобождение от пут», чтоб вам провалиться!

Хорьколицый стал белее мела и хотел уже бежать к пленнице, но тут от перил на втором этаже раздался звонкий девичий смех. Все глаза обратились вверх – и да, она стояла там, обнаженная, как на сцене своего варьете, покрытая десятками вытатуированных глаз.

На вытянутой левой руке она держала что-то над перилами и теперь выпустила прямо над носовой фигурой. Предмет с глухим стуком ударился о деревянное лицо и свалился с него, оставив на выскобленных глазах полосу свежей крови. Отрезанная голова приставленного к Софии часового прокатилась между вытянутыми руками фигуры и остановилась у ног Ауры и Лисандра.

Кровь убитого блестела в свете люстры на теле Софии и на лице деревянной статуи. Правой рукой бессмертная держала что-то за спиной, как бы готовя новый сюрприз для зрителей в холле.