Али отрицательно покачал головой.
– Мунтадир не обучен боям. Нужно было отправить меня.
Отец рассмеялся.
– Еще чего не хватало. Афшин придушил бы тебя в первый же день, и мне пришлось бы объявлять ему войну, даже если бы ты сам нарвался. У Мунтадира есть шарм, и он станет королем. Ему нужно больше времени проводить, управляя своей армией, а не горланя пьяные песни. Если откровенно, мне самому необходимо было развести Дараявахауша и его девчонку по разным углам, а если уж он сам додумался сбежать? – Он пожал плечами. – Мне же лучше.
– Ах да. Потерянная дочь Манижи, – кисло протянул Али. – Которая так пока никого и не исцелила.
– А вот и нет, Ализейд, – возразил Гасан. – Ты зря не следишь за свежими дворцовыми сплетнями. Не далее как сегодня утром бану Нари неудачно упала, выходя из ванны. Должно быть, невнимательная служанка оставила на полу мыло. У Нари треснул череп прямо на глазах у полудюжины женщин. Такая травма стала бы фатальной для обычной девушки, – Гасан замолчал, давая время Али переварить услышанное. – Она исцелилась в считаные секунды.
От расчетливости в отцовском голосе кровь стыла в жилах.
– Понятно.
Али сглотнул, но мысль о том, что его отец подстраивает девушкам в банях несчастные случаи, напомнила ему о первоначальной цели своего визита.
– Когда, по-твоему, возвращаются Мунтадир и Ваджед?
– Через несколько месяцев, даст Бог.
Али сделал еще глоток воды и отставил чашку, набираясь храбрости.
– Тогда тебе придется найти кого-то другого для исполнения обязанностей каида.
Отец посмотрел на него, как будто вся ситуация его забавляла.
– Неужели?
Али показал кровь на форме.
– Мальчик молил сохранить ему жизнь. Уверял, что просто торговал цветами на мидане. – У Али дрогнул голос, но он продолжал: – Он не мог выбраться из лодки. Мне пришлось отрубить ему голову.
– Он был виновен, – хладнокровно заметил отец. – Они все виновны.
– В чем? Что оказались на площади, когда твоя сплетня вылилась в мятеж? Это