Кровавые пальцы впились в горло его сестры. Полные ужаса глаза Зейнаб уставились на него.
Али не выдержал.
Будь он чуть менее уверен в собственной подступающей смерти или будь он воспитан в глубокой провинции, где детей с младых ногтей учат никогда не называть своего истинного имени, оберегать его как зеницу ока, может, тогда он задумался бы и немедленно понял, чем может быть чревата такая просьба. Но после бомбежки из видений о страданиях его семьи и города ему было уже все равно, зачем озеро требовало назвать то, что уже и так должно было узнать из его воспоминаний.
– Ализейд! – закричал он, и вода проглотила его слова. – Ализейд аль-Кахтани.
Боль ушла. Пальцы против воли сами сомкнулись на рукояти оружия. Его тело вдруг показалось ему таким далеким. Он еле сознавал, что озеро отпускает его и выталкивает из воды.
Али вынырнул на поверхность озера, но не стал жадно глотать воздух. Он не был ему нужен. Али вскарабкался по корпусу корабля как краб и встал там. Вода рекой текла с его одежды, изо рта, из глаз.
Дэв был перед ним. На задворках своего сознания он отметил пораженный взгляд его зеленых глаз, когда он поднял клинок, обороняясь. Но его движения были нетвердыми. Али выбил оружие у него из рук, и оно улетело в темное озеро. Солдатская душа в Али почувствовала, что это его шанс – шея соперника была прямо перед ним…
Али покачнулся. Кольцо бряцнуло и покатилось, и клинок выпал у него из рук, больше похожий на ржавое ископаемое, чем на оружие. Воздух пронзил крик Нари.