Потолок увешивали летучие мыши. Их крылья закрывали тела, скрывали лица – те маленькие физиономии, каждая из которых имела ее черты. Они беспокойно пищали.

Доски стучали ка-банг-банг-банг под колесами мотоцикла. Они были незакрепленными и разной длины. Некоторые вообще отсутствовали. Вся конструкция шаталась под весом байка. Пыль падала с балок непрерывным дождем. Когда она ехала по мосту в последний раз, он не был в таком плохом состоянии. Теперь он кренился в сторону. Стены склонялись вправо, как коридор в доме с кривыми зеркалами.

Она прошла мимо бреши в стене, где несколько досок отсутствовало. Рябь светящихся частиц снежила в узкой щели. Вик замедлилась, желая посмотреть на это зрелище. Но доска под ней треснула с таким громким звуком, что напомнила выстрел пистолета. Вик почувствовала, как колесо провалилось вниз на два дюйма. Схватив байк, она выжала сцепление. Мотоцикл прыгнул вперед. Она услышала, как лопнула другая доска – под задним колесом.

Байк оказался слишком тяжелым для старого дерева. Если бы Вик остановилась, сгнившие доски провалились бы под ней и она упала бы… в это – что бы там ни было. В бездну между мыслью и реальностью, между воображаемым и настоящим.

Она не видела, куда выходил тоннель. Конец моста был озарен яркостью, от которой болели глаза. Она отвернулась и заметила свой старый сине-желтый велосипед, руль и спицы которого покрывала паутина. Он валялся у стены.

Переднее колесо мотоцикла перевалило через деревянный брус и оказалось на асфальте. Вик, остановившись, поставила ногу на землю. Она прикрыла глаза рукой и бросила быстрый вгляд.

Ее занесло в руины. Она находилась за церковью, разрушенной пожаром. Сохранился только фасад, придававший зданию вид киношной декорации – стена, обманчиво внушавшая представление о целом строении за ней. В проломе виднелось несколько почерневших скамей и задымленных осколков стекол, забросанных ржавыми пивными банками. Больше ничего не осталось. Пронизанная солнцем парковка, неогороженная и голая, ровная и пустая, тянулась, насколько было видно глазу.

Вик переключила «Триумф» на первую передачу и проехала перед тем, что она считала Домом сна. Макквин снова остановилась. Двигатель хаотично гремел, иногда постукивая поршнями. У фасада стоял щит с буквами на пластиковых полосках, которые можно было передвигать для написания различных сообщений. Он больше походил на вывеску «Молочной королевы», чем на церковную доску объявлений. Вик прочитала, что там было написано, и по ее телу пробежал озноб.