Вик следовала извивам серпантина, взбираясь на холмы подальше от озера. Руки на руле были скользкими, а ноги болели от проталкивания тугого переключателя через коробку передач. Она ехала все быстрее и быстрее, словно могла прорвать дыру в этом мире одной лишь только скоростью.

Она промчалась через город, который был короче, чем желтый сигнал светофора, висевший на пересечении четырехполосного шоссе. Вик решила гнать на байке, пока не кончится горючее, а затем бросить его – оставить «Триумф» в пыли – и бежать прямо по центру дороги, бежать, пока перед ней не появится чертов мост Самого Короткого Пути… или у нее не откажут ноги.

Только ничего этого не происходило, потому что мост отсутствовал. Единственное место, где он существовал, находилось в ее уме. С каждой минутой этот факт становился для нее все более ясным.

Вот о чем говорил ее психиатр: лазейка, в которую она выскакивала, когда не могла справиться с реальностью, – комфортная улучшающая фантазия жестко подавленной женщины с большой историей травм.

Вик мчалась все быстрее, беря повороты на шестидесяти милях в час. Она ехала с такой скоростью, чтобы думать о слезах, струящихся из глаз, как о реакции на ветер, дувший ей в лицо.

«Триумф» начал снова карабкаться вверх по внутренней стороне холма. Ближе к гребню мимо нее пронеслась полицейская машина. Она двигалась в другую сторону. Вик, находившаяся почти у двойной линии, почувствовала, как воздушный поток подхватил ее и дал краткий миг опасной вибрации. На мгновение водитель-коп был на расстоянии вытянутой руки. Его локоть высовывался из открытого окна. Парень с жирным загорелым лицом и зубочисткой в углу рта. Вик находилась так близко, что могла выхватить ее из губ мужчины.

Через миг он исчез, и она оказалась на вершине холма. Он, вероятно, поехал к тому перекрестку с желтым предупреждающим сигналом. Парню придется преодолеть весь путь по дороге в город, потом повернуть и погнаться за ней. Это примерно минута форы.

Байк промчался по высокому изгибу шоссе, и она бросила беглый взгляд на залив Пагус – темно-синий, холодный и тихий. В голове промелькнула мысль: возможно, ее скоро посадят, и когда она в следующий раз увидит воду? Вик столько времени провела в различных институтах, питалась казенной пищей, жила по административным правилам. Освещение до 8:30. Пилюли в бумажном стаканчике. Вода со вкусом ржавчины, словно из старых проржавевших труб. Туалетные сиденья из стали. Голубую воду видишь только тогда, когда нажимаешь на кнопку смыва.

Дорога поднялась и опустилась в маленькую впадину. Там, слева от Вик, располагался сельский магазин. Это было двухэтажное здание, сложенное из ошкуренных бревен, с белой пластиковой вывеской над дверью, говорившей: ВИДЕО СЕВЕРНОГО КРАЯ. Здесь все еще сдавали фильмы напрокат – не только ДВД, но и видеокассеты. Вик почти проехала магазин, но решила свернуть на грязную стоянку и спрятаться подальше от проезжавших машин. Парковочная зона, тянувшаяся за строением, была затемнена высокими соснами.