Байк было нелегко поднять. Вик издала небольшой рыдающий возглас боли, выпрямляя мотоцикл левой ногой. Она повернула ключ, перевела переключатель в рабочее положение и нажала на газ. Мотоцикл побывал под дождем, провел на стоянке всю ночь, и она не удивилась бы, если бы он не пожелал заводиться. Но «Триумф» загрохотал, словно ему не терпелось поехать.

– Я рада, что один из нас готов, – сказала она.

Вик развернула его по кругу и выкатила из тени. Макквин проехала вокруг развалин церкви, и тут начался дождь. Сверкающие и блестящие капли падали с озаренного солнцем неба – холодные, как в октябре. Это было приятно для ее кожи – для сухих, окровавленных и грязных волос.

– Дождик-дождик, веселей, – сказала она тихо. – Дрянь к асфальту ты прибей.

Мотоцикл описал большую петлю вокруг обугленных столбов, которые когда-то были домом поклонения.

Когда она вернулась к месту, с которого начала движение, мост находился между деревьев, как и днем раньше. Только он повернулся вокруг, поэтому она въехала на него, как ей показалось, с восточной стороны. Во всяком случае, зеленая аэрозольная краска была на левой стене.

ЗДЕСЬ →

ЗДЕСЬ →

гласила она.

Вик прокатилась по старым сгнившим доскам. Планки громко гремели под колесами. Когда звук двигателя потускнел на расстоянии, у входа на мост приземлилась ворона. Она с интересом посмотрела в темный проход.

Через две минуты мост исчез. Он перестал существовать, как воздушный шар, проткнутый заколкой. Он и лопнул, как воздушный шар, выпустив дрожащую ударную волну, которая попала в ворону. Волна выбила из нее дюжину перьев и отбросила на добрые двадцать футов. К тому времени, когда птица упала на землю, она уже была мертва – будто бы еще одно животное, сбитое машиной.

Лакония, штат Нью-Гэмпшир

Хаттер увидела это раньше других, хотя приступ случился на глазах у всех. Луи Кармоди начал сползать вниз. Его правое колено согнулось, и он положил руку на большой овальный стол в зале совещания.

– Мистер Кармоди, – сказала она.

Луи покачнулся на вращающемся офисном кресле и с мягким шумом упал на столешницу. Его цвет изменился. Большое пушистое лицо стало молочно-белым. Бисеринки пота блестели на лбу. Он прижал запястье к бровям, словно проверял температуру.

– Мистер Кармоди, – вновь повторила Хаттер, обращаясь к нему через комнату.

Рядом с ним сидели люди. Хаттер не понимала, как они находились там и не видели, что у человека развивается сердечный приступ.

– Я уезжаю, Луи, – сказала Вик Макквин.

Ее голос звучал в ухе Хаттер через блютуз-наушники.