– Б-б-большой потоп был в 2008-м, а стены все еще мокрые.

Вик провела рукой по холодному влажному бетону и нашла подтверждение ее слов.

Мэгги поддержала подругу, когда они осторожно шли через обломки мебели и книги. Вик налетела на кучу пустых пивных банок. Ее глаза привыкли к мраку. Она увидела исписанные граффити стены: обычный ассортимент членов в шесть футов высотой и суповые тарелки обнаженных женских грудей. Но здесь было еще и большое сообщение, написанное потекшей красной краской:

ПОЖАЛУЙСТА, СОХРАНЯЙТЕ ТИШИНУ В БИБЛИОТЕКЕ, ЕСЛИ ОЖИДАЕТЕ ТЕПЛЫЙ ПРИЕМ!

ПОЖАЛУЙСТА, СОХРАНЯЙТЕ ТИШИНУ В БИБЛИОТЕКЕ, ЕСЛИ ОЖИДАЕТЕ ТЕПЛЫЙ ПРИЕМ!

– Мне очень жаль, Мэгги, – сказала Вик. – Я знаю, что ты любила это место. Кто-нибудь помогает тебе? Книги увезли в новое место?

– Конечно, – ответила Мэгги.

– Неподалеку?

– Д-д-довольно близко. На городскую свалку в м-ммиле по реке.

– Неужели ничего нельзя было сделать со старым местом? – спросила Вик. – Сколько ему? Сто лет? Оно должно быть исторической достопримечательностью.

– Ты совершенно права, – сказала Мэгги, и на миг в ее голосе не было вообще никаких следов заикания. – Это история, детка.

Вик увидела во тьме ее взгляд. В нем была искренняя боль, которая реально помогала ей с заиканием.

* * *

Офис Мэгги Ли по-прежнему располагался за аквариумом… если можно так выразиться. На дне пустого сосуда лежали грязные костяшки «Скраббла». Запачканные мутные стекла демонстрировали то, что раньше было детской библиотекой. Металлический стол Мэгги остался, хотя поверхность была сильно поцарапана. Кто-то нарисовал на одной стороне аэрозольной краской половые органы. Незажженная свеча печально стояла над лужицей фиолетового воска. Пресс-папье – чеховское ружье (да, Вик поняла теперь эту шутку) – прижимало ту страницу книги, которую читала Мэгги Ли. «Вымыслы» Борхеса. В комнате появилась твидовая кушетка. Вик не помнила ее. Она была куплена на дворовой распродаже. Кое-какие прорези выглядели заклеенными липкой лентой, а некоторые дыры остались вообще незалатанными, но, по крайней мере, она казалась сухой и не пахла плесенью.

– Что случилось с твоим карпом? – спросила Вик.

– Не знаю, – ответила Мэгги. – Наверное, к-к-кто-то съел его. Надеюсь, он п-п-послужил кому-то хорошей едой. Никто не должен голодать.

На полу валялись шприцы и резиновые трубки. Вик старалась не наступать на иглы, когда шла к кушетке. Она осторожно опустилась на нее.

– Это не м-м-мое, – сказала Мэгги, кивнув на шприцы.

Женщина пошла за метлой, прислоненной в углу, где прежде была стойка для шляп. Древко метлы треснуло от старости, и на нем висела грязная шляпа Мэгги.