– Если ты снимешь маску, я расскажу тебе все, что знаю о ней.
Ловкач отвернулся, быстро оценив обстановку позади себя. Прищурившись, Томас с трудом разглядел сквозь слезы, что все трое его людей мертвы. Самое ужасающее зрелище представлял собой Кивер: он лежал с перерезанным горлом в луже собственной крови, уставившись невидящим взглядом на остатки дневного света.
Три человека в масках и черных одеждах сидели на корточках в кустах. Они смотрели на Томаса хищным выжидательным взглядом, как принесшие добычу псы. Но все же он боялся этих людей меньше, чем их предводителя. Ловкач был умен, дьявольски умен, а умные люди были способны на самую изощренную жестокость. Именно в этом заключалась особая сила Красной Королевы.
Когда он снова посмотрел на Ловкача, на том уже не было маски, и лицо его было отчетливо видно в угасающем свете дня. Томас утер слезы с правого глаза и долго вглядывался в это лицо, потеряв дар речи.
– Но ты же умер.
– Лишь изнутри.
– Это магия?
– И притом самая черная, лжепринц. А теперь говори.
И Томас заговорил. Поначалу слова давались ему с трудом, но потом стало проще. Ловкач слушал внимательно, даже сочувственно, задавая наводящие вопросы, и вскоре стало казаться совершенно естественным, что они сидят вместе на ночь глядя, болтая о чем-то. Томас поведал своему собеседнику всю историю целиком, как еще никогда и никому не рассказывал, и каждое последующее слово давалось ему легче предыдущего. Он вдруг понял, что стражник Королевы поступил бы точно так же. Это показалось ему настолько значимым, что он даже принялся повторять некоторые особо важные моменты, отчаянно пытаясь донести их до Ловкача. Он изложил все, что помнил, и замолчал, когда ему больше нечего было сказать.
Ловкач выпрямился и приказал:
– Принесите топор!
Томас схватил его за руку.
– Ты не простишь меня?
– Нет, Томас. Я просто сдержу свое слово, вот и все.
Томас закрыл глаза.