«Они думают, я могу их спасти». Келси натянула уверенную улыбку и помахала в ответ, потом снова обратила внимание на Алмонт. У нее никогда не было вариантов, но это не давало ей никакого права на снисхождение. Когда ее осудят – а ее осудят в будущем, – не найдется никаких смягчающих обстоятельств. Она уставилась на темный муравейник на горизонте, не позволяя себе отвести взгляд. Почти не задумываясь, открыла новую рану на икре, чувствуя мрачное удовлетворение, когда кровь потекла по лодыжке.

Наказание.

– Сэр!

Булава перегнулся через край лестницы:

– Что?

– Гонец от генерала Бермонда.

– Наверх его.

Келси отвернулась от Алмонта, когда гонец Бермонда достиг вершины лестницы. Армейские посланники, действительно, были исключительными: мужчина пробежал пять лестничных пролетов, но даже не запыхался. Он был молод и гибок, сержант, если судить по медным значкам на воротнике, и его глаза расширились, когда он увидел Келси. Этот эффект больше не радовал, если вообще когда-нибудь радовал. Она подала ему знак говорить, а сама повернулась к Алмонту.

– Ваше Величество, генерал имеет сообщить, что Аргосский перевал пал.

Стоящий подле нее Булава рявкнул на гонца, но Келси не отрывалась от черного облака на горизонте, старясь не моргать.

– Мортийцы уже начали переправлять припасы через Аргос: это значительно сократит время их снабжения. Прошлой ночью тысячное подкрепление также спустилось по Перевалу. Завтра они достигнут мортийской границы. Вся мортийская армия перешла Криту и заняла северный берег Кадделла, и скоро головной отряд вытеснит тирцев и с южного берега. По общим оценкам это произойдет в пределах трех дней. Генерал считает, что мортийцы намереваются держаться Кадделла до самого Нового Лондона.

Гонец замолчал, и Келси услышала, как он сглотнул.

– Продолжайте.

– Генерал Бермонд имеет сообщить, что тирская армия потеряла более двух тысяч человек, более трети своих сил.

Келси больше не могла держать глаза открытыми и моргнула, на секунду перестав видеть горизонт. Но когда она их снова открыла, облако по-прежнему оставалось там.

– Что еще?

– Это все, что я имею доложить, Ваше величество.

Хороших новостей нет. Разумеется.

– Лазарь, когда мортийцы доберутся до стены?