А вот и ответ: лицо ее матери, красивой, но бестолковой. Булава отпустил ее, и она махнула рукой в сторону двери.
– Пойдем, Лазарь. Вернемся в портретную галерею.
– Сейчас?
– Сейчас. Только ты и я.
Лицо Пэна застыло, но Булава кивнул, и он шагнул в сторону коридора. Сейчас Келси не могла позволить себе беспокоиться о чувствах Пэна: взглянув на часы, она обнаружила, что уже перевалило за час ночи. Время истекало.
По невысказанному согласию, на этот раз они не стали пользоваться туннелем Булавы. Вместо этого Келси вышла в переднюю дверь и пошла по длинному коридору, выходящему в Королевское Крыло и в центральную часть Цитадели. Они давно раздали все свободные комнаты, и теперь даже коридоры были заполнены людьми, большинство из которых, казалось, бодрствовало. Запах немытых тел стоял страшный. Когда Келси проходила мимо, они кланялись, бормотали, тянулись к подолу ее платья. А она кивала в знак благодарности, едва их завидев, уверенная в том, что если кто-нибудь попытается сделать что-то не то, она покончит с ним в одно мгновение. Старуха благословила ее, когда Келси проходила мимо, и Келси заметила старинные четки, намотанные вокруг ее скрюченных пальцев. Святой отец разорался бы, узнав, что такие еще встречаются: никто в Арвате не терпел грешников, несущих собственную благодать. Увидев молочную катаракту, застилающую один глаз старухи, Келси потянулась и схватила ее за руку, прежде чем двигаться дальше. Кожа оказалась сухой, словно кость, похожей на чешую, и Келси почувствовала облегчение, отпустив ее.
– Пусть великий Бог защитит и сохранит вас, Ваш Величество, – прошуршала женщина ей вслед, и Келси почувствовала, как внутри нее что-то перевернулось.
Разве они не знают, что она сегодня умрет? Как они могут не знать? Она ускорила шаг, решив достичь портретной галереи, прежде чем Лили снова поглотит ее.
Теперь она чувствовала нужду Лили, боль Лили, вгрызающуюся в края разума, пытаясь затащить ее обратно, и на мгновение даже разозлилась на нее: неужели она не может свалить свои печали на кого-нибудь еще?
– Есть новости об отце Тайлере? – спросила она Булаву.
– Нет. Я лишь смог разузнать, что он и еще один священник исчезли из Арвата несколько дней назад, и святой отец в ярости. Он назначил вознаграждение в тысячу фунтов тому, кто приведет ему отца Тайлера живым.
Келси на мгновение остановилась, прислушиваясь к стене.
– Если он тронет отца Тайлера, я убью его, Лазарь.
– Вам не придется, госпожа. Я сам его убью.
– Я думала, ты не любишь священников.