– А зачем он вам нужен?

Она рассказала о печатном станке, думая, что Булава, как обычно, ввернет едкую реплику про чтение и книги. Но он слушал молча, а когда она закончила, заметил:

– Ценная штука, госпожа.

– Правда?

– Да.

– И куда ты дел настоящего Лазаря?

Его губы дернулись.

– Я… читал.

– Читал что?

– Ваши книги, госпожа. Я прочел уже девять.

Келси уставилась на него с неподдельным удивлением.

– Они хороши, эти истории, – продолжил Булава, и слегка покраснел. – Они учат чувствовать боль других.

– Состраданию. Карлин всегда говорила, что величайшая ценность художественной литературы в том, что она позволяет нам узнать, о чем думают другие люди. Лазарь, а что с моей библиотекой?

– По-прежнему в Королевском крыле, и тоже в осаде.

Руки Келси сжались в кулаки. При мысли о Святом отце, трогающем ее книги, ей показалось, что ее может стошнить прямо на покрывало.

– В общем, – продолжил Булава, прочистив горло, – я понимаю ценность этого пресса. Если мы справимся со всем этим, тогда мы с Арлиссом поможем Саймону найти все необходимое для него.

Келси растроганно улыбнулась.

– Я скучала по тебе, Лазарь. Даже больше, чем по солнечному свету.

– Они причинили вам боль, госпожа?

Она скривилась, вспомнив о тюремщике, о побоях. Потом ей стало стыдно. В подземельях держали множество других людей. Будучи королевой, да еще и полезной заключенной, Келси была на особом положении. У прочих же не было ничего.