– Какого блага? Все это в прошлом, уже триста лет как в прошлом. Какое это теперь может иметь значение?

– Прошлое всегда имеет значение, глупец, – рыкнула Келси. – Еще раз спрашиваю, кто убил Джонатана Тира?

– Ох, его убил Роу, – ответил Ловкач устало. – Он убил их всех, и Дориан, и Вирджинию и Эвана Олкотта, всех, кто мог доставить неприятности. Он убил даже мисс Зив, библиотекаря, но было слишком поздно; она успела спрятать все книги в надежном месте.

– Он же не мог убить их всех в одиночку.

Ловкач посмотрел на нее с укоризной.

– Ты пытаешься пристыдить меня еще сильнее, королева Тира? Я был дураком, но что сделано, то сделано. Я пролил над своим прошлым немало слез.

– Что случилось после смерти Джонатана?

– Я помог Кэти бежать. Это был единственный мой хороший поступок, потому что Роу собирался избавиться и от нее тоже. Но она носила ребенка, она сама мне сказала, и я не мог не обратить внимания; это был бы слишком большой грех…

– Забудь об этом! – коротко велела Келси; слово грех всегда приводило ее в раздражение, и ей было тошно при мысли, что он не считал Кэти достойной спасения, пока она не забеременела. – Кто был его отцом? Джонатан?

– Она мне не сказала. – Ловкач отвернулся, но Келси успела заметить в его глазах отголоски прежней боли, и внезапно вспомнила, что он как-то пытался пригласить Кэти на летний праздник. Он восхищался ей, или даже больше, достаточно, чтобы помочь ей бежать… но недостаточно, чтобы помочь еще и Джонатану. – Она исчезла, прихватив с собой корону Роу. Когда он об этом узнал, то взбесился, и я думал, он убьет нас всех, но к тому времени он уже начал таять. Кэти прокляла нас, но потребовались месяцы, чтобы понять, что с нами что-то не так.

– Ее наказания явно было недостаточно.

Лицо Ловкача пошло красными пятнами от гнева, и на мгновение Келси показалось, что он может ее ударить. Но затем его кулаки разжались, и он устало облокотился на перила балкона, признавая поражение.

– Говори, что хочешь, королева Тира. Но если ты проживешь долгие века, проводив в последний путь всех, кто был тебе дорог, а мир вокруг тебя всегда будет полон чужих людей, может быть, твое мнение изменится.

Но Келси была не в том настроении, чтобы ему посочувствовать. Она обернулась, глядя на раскинувшиеся перед ней земли, и прищурилась, глядя на северо-запад в тщетной попытке увидеть Новый Лондон. Но какой Новый Лондон? Город Кэти или ее собственный? Оба сейчас были в осаде, и Келси внезапно стало горько из-за разбитой мечты Уильяма Тира. Он так много работал, чтобы достичь своего лучшего мира… как и все они – и Лили, и Дориан, и Джонатан, и все те люди, что совершили Переход. Они боролись и голодали, и даже умирали в попытках достичь извечной мечты человечества, но не знали, что в идее Тира были просчеты. Слишком просто. Утопия – это не идеальное общество, каким его воображал Тир, это постоянное развитие. И человечество должно работать, чтобы достичь такого общества, работать упорно, изо всех сил стараясь не допускать в будущем ошибок прошлого. Над этим будут трудиться целые поколения, возможно, бессчетные поколения, но…