У нее был очень простой план, и осталось лишь узнать местонахождение Иаила. Ватикан, может, и мал для того, чтобы считаться государством, но в нем чертова прорва закоулков, в которых искать не переискать.
Эстер наставила обкусанный ноготь на Папский дворец.
– Там. В самой роскоши.
Она выяснила, какие окна обеспечат самый близкий доступ к
– И тут. Солдаты.
Ее палец теперь указывал на Музей Ватикана – там, еще когда жизнь не дала такой крен, Кэроу проводила за рисованием долгие часы.
– Спасибо. Ты очень помогла.
Эстер снова опустилась на помпезный диван.
– Разумеется. Для моей любимой «внучки» – что угодно. А теперь скажи мне, как дела у Бримстоуна и когда он намерен снова открыть порталы? Я всерьез скучаю по старому монстру.
Я тоже, подумала Кэроу, и сердце тут же заледенело. Вот он и наступил, страшный миг. По телефону она не успела рассказать Эстер правду; та, как всегда, отреагировала на ее звонок экспансивно: «Слава богу! Где тебя носило, детка? Я страшно волновалась. Столько времени прошло, а от тебя ни слуху ни духу. Ну почему ты мне не звонила?»
Кэроу растерялась – Эстер вела себя как настоящая бабушка; по крайней мере так, как, по ее представлению, ведут себя настоящие бабушки. Буквально выплескивала эмоции, тогда как раньше отмеряла их скудной порций.
Кэроу собиралась сообщить ей тяжкую новость при личной встрече; сейчас, когда время наступило, слова застревали в горле. Он мертв.
Была резня.
Он… мертв?
И, словно вмешалось Провидение, в дверь постучали.
– Это Мик и Зуз!
Кэроу подпрыгнула и припустила к двери. Люкс был таким огромным, что до входа действительно приходилось бежать.
Она широко распахнула дверь и кинулась друзьям на шею.
– Ну, где вы так долго?!