— И когда же?
— Когда выполнят задание.
Рин ждала у лошади и наблюдала за Алтаном, говорящим с уверенностью, которой Рин не замечала в нем со времен Синегарда. Сейчас Алтан не был похож на сломленного мальчика с трубкой опиума. Не был он и отчаявшимся спирцем, заново переживающим геноцид своего народа. Он не был жертвой. Сейчас Алтан не был даже таким, как в Хурдалейне. Не был раздраженным и не расхаживал по кабинету, словно загнанный в угол зверь, Цзюнь больше ему не мешал. Теперь у Алтана была цель, единственная цель. Он больше себя не сдерживал. Он оборвал узду. Алтан собирался довести свою ярость до окончательного и кошмарного итога.
Рин не сомневалась, что у него получится. Она просто не знала, переживет ли результаты его действий страна.
— Удачи, — сказал Энки. — Передай от нас привет Фейлену.
— Отличный был парень, — с тоской произнес Юнеген. — Пока не решил стереть с лица земли все в радиусе тридцати километров.
— Не преувеличивай, — сказал Рамса. — Всего-то пятнадцати.
Они скакали так быстро, насколько был способен мерин. В полдень они миновали камень с двумя черточками на боку. Рин бы его не заметила, если бы не показал Алтан.
— Работа Чахана, — сказал он. — Значит, путь свободен.
— Ты послал Чахана сюда?
— Да. Прежде чем мы отправились из Ночной крепости в Хурдалейн.
— Зачем?
— Мы с Чаханом… У Чахана была теория, — сказал Алтан. — О Триумвирате. До Синегарда, когда он понял, что Тюр погиб, он что-то увидел на горизонте мира духов. Чахан решил, что это Страж. Неделей спустя он заметил ту же тень, а потом она исчезла. Чахан решил, что Страж скрывается в Чулуу-Корихе. Мы подумали, что могли бы вытащить его оттуда, узнать правду, стоящую за Триумвиратом, понять, что произошло со Стражем и императором, как с ними поступила императрица. Чахан не знал, что я хочу освободить остальных.
— Ты ему соврал.
Алтан пожал плечами.
— Чахан верит тому, во что хочет верить.
— А еще Чахан… Он сказал… — Она запнулась, не зная, как сформулировать вопрос.
— Что?
— Он сказал, что тебя науськивали, как пса. В Синегарде.