Из того места, где принес себя в жертву Алтан, поднялся огромный столб пламени.

Волны жара разошлись во все стороны, поглотив солдат Федерации как соломинки. Огонь ударил Рин в живот, и она погрузилась в чернильно-черную воду.

Глава 25

Глава 25

Она плыла много часов. Много дней. Вечность. Рин помнила только начало — удар тела о воду и мысль, что она умрет. Тело не слушалось, а кожу саднило, как будто ее сдирают заживо. Повернув голову, Рин видела горящий исследовательский центр. Прекрасный пожар, алые и золотистые щупальца поднимались в темное небо.

Поначалу Рин плыла так, как ее научили в академии — гребла, почти не вынимая рук из воды. Если ее заметят лучники Федерации, то застрелят, если они и сами еще живы… Потом ее охватила усталость, и Рин просто двигала руками и ногами, чтобы держаться на плаву, позабыв о технике. Гребки стали механическими и бесформенными, она довела их до автоматизма.

От пламени Алтана нагрелась даже вода. Рин как будто погрузилась в ванну или в мягкую перину. Она плыла с мыслью, что было бы приятно утонуть. На морском дне так спокойно. Нет боли. Не будет ни Феникса, ни войны, ничего не будет, лишь тишина… В этих теплых и темных глубинах она не почувствует потери…

Но в память врезался образ Алтана, идущего на смерть, и жег ее лоб сильнее, чем соленая вода открытые раны. Даже из могилы Алтан шептал Рин приказы… Она не знала, слышит ли его голос на самом деле или это галлюцинация. Алтан направлял ее.

Плыви дальше, следуй за крыльями Феникса, не останавливайся, не сдавайся, плыви…

Рин высматривала созвездие Феникса. Юго-восток. Нужно плыть на юго-восток.

Звезды превратились в факелы, факелы стали кострами, и Рин показалось, что она видит своего бога.

— Я тебя чувствую, — сказал Феникс, появившись перед ней. — Чувствую твою жертву, твою боль. Отдай ее мне… Ты так близко, так близко…

Рин протянула к богу дрожащую руку, но потом в голове что-то вспыхнуло — глубинный инстинкт самосохранения.

«Держись от него подальше, — закричала Женщина. — Не приближайся».

«Нет, — решила Рин. — Ты мне не помешаешь. Я иду».

Она бездумно дрейфовала по черной воде, раскинув руки и ноги, чтобы оставаться на поверхности. Рин то погружалась в реальность, то выныривала из нее. Ее душа взлетела. Рин потеряла ориентацию, потеряла цель. Она двигалась туда, куда ее притягивало словно магнитом, она не могла это контролировать.

Ей чудились образы.

Она увидела над горами грозовую тучу, похожую на человека, четыре смерча вместо рук и ног, и когда Рин всмотрелась, на нее воззрились два лазурных пятна с проблеском разума, слишком яркие для естественных, слишком грозные — это мог быть только бог.