Повернув дверную защелку таким образом, чтобы дверь не могла захлопнуться, Грэйс взяла пустой чемоданчик и быстро сбежала вниз по черной лестнице, которая, хоть и предназначалась для слуг, своим декором перекликалась с парадной. Обогнув первый этаж, она вошла в хорошо натопленный гостиничный холл и встала в углу возле столика так, чтобы ее не было видно от входа. Она слушала тиканье своих карманных часов, идущих почти синхронно с большими стенными часами. Было уже без десяти двенадцать. Мори запаздывал.

Послышался звук открываемой двери.

– Сюда нельзя! – услышала она громкий голос ночного портье. Грэйс вздрогнула от неожиданности. Не обращая внимания на окрик, в холл вошел Мори.

– Таких, как ты, сюда не пускают!

Грэйс зажмурилась. Мори двинулся в ее сторону, но она уже бежала по направлению к кухне и, пролетев через нее, выскочила через заднюю дверь на улицу. Она слышала голос Мори, спрашивавшего у повара, не видел ли он пробегавшую женщину, но тот, нисколько не лукавя, ответил, что никого не видел.

По свежевыпавшему снегу Грэйс, ни разу не поскользнувшись, добежала до станции метро. Ворвавшись на станцию, она увидела подходящий к платформе полуночный поезд. Она пронеслась мимо тщетно кричащего ей вслед ветхого контролера и открыла дверь вагона еще до того, как поезд полностью остановился. Войдя внутрь, Грэйс села возле окна и, приставив к глазам ладонь, ощущая во рту металлический привкус, стала вглядываться вглубь станции. Если Мори не успеет вскочить в поезд, он сможет добраться до дому, только наняв кэб, и это займет у него по крайней мере на десять минут дольше, чем на метро. Десяти минут ей, если повезет, будет достаточно, чтобы найти Катцу.

После бега Грэйс тяжело дышала, и ей пришлось дважды протирать запотевшее окно. Ей казалось, что поезд стоит чуть ли не час, сердце щемило от мысли, что произошел сбой в расписании и отправление задерживается. Она увидела на ведущей к платформе лестнице серое пальто Мори, заметное среди черной одежды других пассажиров, но в это время паровоз вздохнул и отошел от платформы. Грэйс качнуло на ее сиденье.

– Э-э… простите, – услыхала она голос рядом с собой и вздрогнула от неожиданности. Голос принадлежал маленькому клерку. – Простите, дорогая, что вы делаете здесь так поздно, одетая по-мужски? С вами все в порядке?

– Я замаскировалась, потому что меня преследует лучший друг моего мужа, который обладает способностью помнить будущее, – ответила Грэйс; в ее голове роилось столько замешанных на лжи планов, что на этот раз ей не захотелось изобретать новую ложь. – Я пытаюсь опередить его, чтобы попасть к нему в дом прежде него, чтобы успеть украсть его механического осьминога, конструкция которого основана на произвольно взаимодействующих шестеренках.