Клерк испуганно уставился на нее.

– Вы, кажется, не поняли. Произвольное взаимодействие шестеренок обеспечивается вращающимися магнитами, каждый из которых, в свою очередь, переключается в зависимости от того, куда в каждый конкретный момент повернут магнит – в сторону северного или южного полюса. Для чего мне нужен осьминог на произвольных шестеренках? К сожалению, эта часть моего плана все еще находится в стадии проработки.

– Дамам не следует употреблять алкоголь, – холодно произнес клерк.

– А вам не следует носить галстук этого цвета.

На следующей станции он демонстративно перешел в другой вагон. Грэйс снова посмотрела на часы. Пять минут первого. Она осторожно отодвинула заднюю панель на часах и стала следить за работой механизма, пока птичка клевала воображаемые крошки. Ей было интересно, знал ли Мори, делая эти часы, что птичка предназначается для нее. Если это так, то непонятно, почему он выбрал именно птицу. Она ведь к ним равнодушна в отличие от Мацумото, который любит ласточек. Она положила часы с открытой крышкой на вагонный столик и съежилась на деревянной скамье. Она устала. Тускло освещенный вагон, уносящийся в глубину черного туннеля, казался ей хижиной, затерявшейся где-то в сельской глуши, окутанной ночной темнотой, целостность которой не нарушали ни уличные фонари, ни даже звезды. Несмотря на все перипетии, она чувствовала сонливость.

Она ожидала, что тем или иным способом Мори попадет в Найтсбридж раньше, чем она, но на маленькой станции «Южный Кенсингтон» было пусто. Она, тем не менее, бегом устремилась к Филигранной улице, чужая одежда на ней стала влажной от мокрого снега. В доме номер двадцать семь горел свет. Таниэль все еще бодрствовал, сидя за пианино. В свете одинокой свечи он казался мрачным, но при этом наигрывал бойкую мелодию, готовясь к завтрашнему вечернему спектаклю. Грэйс хотелось постучать в окно.

Вместо этого, обогнув дом по скрипящему под ногами снегу, она подошла к задней двери. Дверь оказалась незапертой. В чистой кухне плита еще хранила жар чуть тлеющих угольков. Катцу нигде не было видно, но она знала, где его искать. Таниэль часто жаловался, что Катцу поселился у него в комоде. Грэйс прокралась вверх по лестнице. На верхней площадке было темно. Она никогда не была наверху, но, толкнув первую же дверь, поняла, что угадала: по полу были раскиданы нотные листы. Поочередно выдвигая ящики, она осмотрела их содержимое, но Катцу в них не было. Отдавая себе отчет, что Мори может появиться с минуты на минуту, Грэйс безнадежно оглядела спальню и решила попытать счастья в комнате у Мори. Обстановка здесь была спартанская. Едва открыв дверь, она сразу же заметила маленького осьминога. Он свернулся на подушке, одним из щупальцев обнимая в воздухе невидимого хозяина. На лестнице скрипнула ступенька, и Грэйс, замерев на одно мгновение, в следующее бесшумно юркнула под кровать.