Аргон с чувством сжал плечо друга, и они оба замолчали, не представляя, что только что произошло. Это не проделки Алмана, это черная магия. Такое подвластно только темным людям, и, к счастью или к сожалению, Аргон и Ксеон знали об одном темном человеке, чье имя в Калахаре боялись произносить вслух.

– Лаохесан? – предположил Аргон, потерев подбородок. – Неужели его армия теней – это армия таких отвратительных выродков?

– Черт возьми, надеюсь, что нет. Иначе нам всем конец.

– Он изрядно потрепал тебя.

– Он был невидимым, Аргон. – Ксеон в ужасе уставился на друга. – Он гнался за нами по переулку, но его никто не видел и не слышал, он был призраком!

– Но почему он стал видимым?

– Я… я думаю, дело в воде. Да, на него попала вода из фонтана, и… – Ксеон зашипел от боли и согнулся. – У меня спина горит. Эта тварь разодрала ее, когда я, как болван, несся от него по улице. Он, гад, быстрый и неуловимый, словно ветер. Я отбивался, а ему ничего. Он бы убил меня, Аргон, если бы я не…

Неожиданно Ксеон запнулся. Он раз за разом прокручивал случившееся и ничего не понимал. Он лежал на каменной плите совершенно безоружный, а потом в его руке появился камень.

Огромный булыжник, такой же острый, как кинжал.

Откуда он взялся?

– Ты чего? – Аргон нахмурился. – Все в порядке?

Нет, все было плохо, и мысли Ксеона были пугающими, как и то, что с ним случилось. Однако юноша продолжал хранить молчание. Ему вдруг показалось, что пока не стоит делиться с другом своими переживаниями.

Он взглянул на свои ладони, перепачканные кровью и грязью, и ответил:

– Не бери в голову. Со мной все нормально.

– Ты не умеешь врать.

– Сомневаюсь. В этом я разбираюсь получше твоего.

Аргон хмыкнул, но все-таки кивнул и повернулся к мертвому чудовищу. Вместо крови из него вытекала вязкая смола.

– Мы должны отнести монстра в замок. Я покажу его Эльбе, а ты сходи к Хуракану.

– Да, раны могут загноиться. В отличие от тебя, мне дорога моя жизнь.

– Отлично.