Эльба в сопровождении небольшого отряда прибыла к статуям Алмана и Вигмана Многолетних. Перед ней простиралась красивейшая зеленая равнина, над которой сейчас вились клубы дыма. В ее глазах промелькнула грусть. Люди действительно уничтожали все самое прекрасное, что было в их жизни.

Она спрыгнула с белоснежной лошади, поправила подол светло-голубого легкого платья и подошла к двум юношам, которые о чем-то разговаривали. Их лица были крайне серьезными.

– Вы готовы? – Нимфа взглянула на Ксеона. Тот затягивал на руках кожаные ремешки. – Мои люди принесли тело монстра. Вы должны показать зверя Алману, иначе он вам не поверит.

– И ты должен разузнать о деревянном клинке Первого Человека, – напомнил Аргон, на что Эльба в недоумении нахмурилась.

– Деревянный клинок?

– С его помощью мы убьем Лаохесана.

– Думаете, Алман слышал о нем?

– Если нет, проблем у нас прибавится.

Юноши пожали друг другу руки. Ксеон уже собирался отойти, но Аргон задержал его:

– Будь начеку. Ты меня услышал?

– Мне не семь лет.

– Моего отца считали самым сильным воином. И где он? – Аргон грозно свел брови. – Не поворачивайся к нему спиной, не своди с него глаз. И еще тебе стоит понаблюдать за его супругой, Офелией. Не зря ее считают опасной.

– И не зря люди из Фера назвали ее имя, – кивнул юноша. – Я понял.

– Да. Все, иди.

Аргон казался совершенно сбитым с толку. Эльба встретилась с Ксеоном взглядом, когда он оседлал коня, и в тревоге шагнула ему навстречу. Утренний ветер развевал ее черные как смоль волосы и небесно-голубое шелковое платье, украшенное серебряными нитями.

– Вы вернетесь. – Ее голос был тверд. В глазах Ксеона появилась искренняя грусть, и она повторила вновь: – Вернетесь.

– Разумеется. – Ксеон посмотрел сначала на нее, потом на своего друга, который стоял так близко к девушке, что их локти соприкасались. – Куда я денусь.

Ксеон пришпорил лошадь и развернул ее в сторону Арбора. К нему присоединились два всадника, один из которых держал золотистое знамя со знаменитыми станхенгскими колосьями, а второй – белый флаг.

Эльба смотрела им вслед и чувствовала себя виноватой.

Почему ей приходилось принимать такие трудные решения?