«Я боялся, что ты не придешь, – сказал Соловей. – Я не знал, где тебя искать. От тебя пахнет кровью».

Вася взяла себя в руки, наощупь нашла пряжки на морде жеребца и рывком сорвала узду.

– Я здесь, – шептала Вася. – Я здесь. Почему лошадь Касьяна сияет?

Соловей фыркнул и тряхнул головой, радуясь свободе. «Она величайшая из нас, – сказал он. – Величайшая и опаснейшая. Сначала я ее не узнал, потому что не верил, что ее можно взять силой».

Кобылица внимательно смотрела на них своими горящими глазами, насторожив уши. «Выпусти меня», – сказала она.

Обычно лошади говорят своими ушами и телом, но Вася услышала тот голос в своих костях.

– Величайшая из вас? – прошептала она Соловью.

«Отпусти меня».

Соловей тревожно бил копытом. «Да, – повторил он. – Давай уйдем. Уйдем в лес. Здесь не место для нас».

– Да, – согласилась Вася. – Здесь не место для нас. Но нам нужно подождать. Нужно отдать долги.

Она развязала ноги жеребцу.

«Освободи меня», – повторила золотая кобылица. Вася медленно выпрямилась. Кобылица наблюдала за ними, и ее глаза были похожи на расплавленное золото. Плохо сдерживаемая сила кипела под ее кожей.

«Вася», – встревоженно сказал Соловей.

Но девушка его не слышала. Она смотрела кобылице в глаза, словно в бледное сердце пламени. Она сделала один шаг, другой. Соловей заржал: «Вася!»

Кобылица жевала золотой мундштук в пене и не отрывала глаз от Васи. Вася поняла, что боялась ее, хотя никогда в жизни не боялась лошадей.

Возможно, из-за отвращения к этому страху, которого не должно было быть, Вася прикоснулась к золотой пряжке и сняла узду с головы кобылицы.

Кобылица застыла. Застыла Вася. Застыл Соловей. Казалось, весь мир повис в небесах.

– Кто ты? – прошептала девушка кобылице.

Кобылица склонила голову и медленно – очень медленно – дотронулась до сброшенной золотой горы. Затем она подняла голову и ткнулась носом в Васину щеку.

Ее плоть пылала, и Вася, охнув, отпрянула. Она прикоснулась к лицу и почувствовала волдырь.