– Жен… щине… Господи Иисусе. – Петр вздрогнул. – Верно, помню… Мастер Нотье пришел с некоей просьбой… Я не отказал, но…

– Абрревой, ты проклят! Проклят, когда ходишь, ешь, спишь, проклят, когда лежишь, завтракаешь, пьешь, проклят, когда ты в бане, у девки, за столом и за ужином… Спрашиваешь, отчего я приказывал тебе мучить столько людей. Теперь я отвечу: все это месть, которую я совершаю за то, что ты сделал с той женщиной!

– Прошу о милосердии, – простонал палач. – Я стою над могилой и молю, чтобы ты, господин, не напоминал мне о том, что я, несчастный, совершил…

– Что я слышу?! Ты молишь о милосердии? А помнишь ли, что хранится у тебя в подвальчике под башней, в погребе, дверь в который ты от страха засыпал?! Доказательство преступления столь огромного, что ты не в силах вынести его оттуда и спрятать в безопасном месте! Может, ты думаешь, что Всевышний смилуется над тобой за то, что ты сделал? Нет, ты будешь гореть в аду до дня Страшного суда!

Вийон уже знал, что сейчас случится. Уже подозревал, что держит Ру в правой руке за спиной.

– Я лишь помогал другим, – простонал старый палач. – Ради их блага… И тебе, господин, я служил верно, словно пес… Ты обещал мне милость за помощь в пытках.

– Милость, верно. Но не оставить тебя в живых!

– Мастер! – рыкнул Вийон, бросаясь к Абрревою. Хотел оттолкнуть его в сторону, спасти от смерти… Не успел. Быстрым как молния движением Ру ударил из-за спины правой рукой. Поэт успел заметить, что держит он огромный сверкающий меч архангела Михаила, увенчанный на концах эфеса крестами. Убийца со свистом нанес удар, широкий клинок перерубил плечо, руку и шею палача. Абрревой охнул и упал лицом вниз, прямо под ноги Ру. Хрипел на полу, подрагивал в предсмертных судорогах. Прошло некоторое время, прежде чем он замер.

Ру поднял голову, проницательно взглянул на Вийона.

– Можешь уже встать ровно, маленький мошенник, – сказал спокойно. – Сразу, едва лишь увидев тебя, я знал, что маска дурачка подходит тебе как лицо Тиля Уленшпигеля[133] святому Августину!

Вийон потянулся правой рукою за спину, одновременно хватаясь левой за пояс, который пересекал его грудь под распахнутой йопулой. Одним быстрым движением выхватил меч катаров. Замер, ожидая.

– Сколько Нотье пообещал тебе за мою голову? – спросил Ру. – Может, даже дал тебе свое секретное оружие, утверждая, что ты пошлешь меня в ад одним выстрелом? Ты дурак, если полагаешь, что победишь земным оружием меня, который уничтожил Содом и Гоморру, послал в ад легионы дьяволов, того, кто – меч в Господней руке…