Он читал медные, позеленевшие таблички на крышках. Не все были различимы – по некоторым он водил пальцами, как слепец, пытаясь прочесть вырезанные в мягком металле буквы. Увы, ни одна из надписей не складывалась в имя Фаустина.

Прошло немало минут, часов, а может, и дней – потому что время в крипте, казалось, текло, как кровь из разбитого носа шлюхи, – пока он наконец не присел на одном из гробов, сердитый и замерзший. Обошел все проходы, молельни и два малых зала, полные разбросанных, тонущих в воде костей меж прогнившими, разваливающимися гробами, небрежно поставленными один на другом. Он не только нигде не нашел следов таинственного любимца аббата, но и так и не понял ни цели, ни смысла этого поручения. Существовал ли Фаустин на самом деле? Отчего епископу так необходимы были его останки? Пока что это были загадки без ответа.

Откуда в катакомбах взялась вода? Это было интересно, так как вода доходила ему до щиколоток и выше, однако окрестности не выглядели болотистыми. Он машинально сунул в воду пальцы и осторожно лизнул. Почувствовал соленый вкус. Морская вода в крипте? Но ведь катакомбы лежали намного выше уровня моря!

Интересно, откуда она подтекала? Сверху? Через одну из могил? А может, из места, которого он пока не нашел?

Он вслушивался в тишину и вскоре услышал легкий плеск, доносящийся из-за прямоугольного саркофага. Пошел туда, подсвечивая себе факелом и внимательно вглядываясь в щели в стене.

И вскоре встал перед низкими, окованными дверьми, ведущими в дальнюю часть подземелья. Казалось, их старательно врезали в стену. Но сквозь щели просачивались струйки морской воды.

Дернул за ручку, но безрезультатно. Любопытно, что на двери не было ржавчины: казалось, еще несколько дней назад крипта была не залита. А поскольку Вийон так и не справился с дверью путем уговоров, то сунул факел в щель в стене, а потом добыл из сумы Царя Давида и атаковал замок коварством. Ему даже не пришлось напрягаться. Достаточно было сконцентрироваться на минуту, и замок уступил, послушный, словно девица.

Полный нетерпения, он ухватился за ручку, потянул – и тогда дверь отскочила с такой силой, словно изнутри ударил в нее осадный таран. Из темноты хлынула вода, неся на своем хребте водоросли и снулую рыбу. Поэт отлетел назад, рухнул на прогнивший гроб, развалил его в щепки, раздавил скелет, моментально вымок с головы до ног. Отчаянно рванул наверх, царапая руки о кости и ребра. Но мог больше не спешить – вода уже опала. Поднялся, тяжело дыша, к счастью, неожиданный потоп не намочил факел, воткнутый в щель в стене. Вийон подхватил его и осмотрелся.