— Не играйте Марца. Это уже было.

Кандалик вздохнул — весьма искренне.

— Эта личина была такой удобной… но я себя обнаружил. Итак, ваш ответ?

— Я не могу вам верить, — покачала головой Жозефина, и в этом жесте и спокойном, чуть сожалеющем голосе было гораздо больше силы, чем в крике и многословном отрицании.

— Правда заключается в том, — принялся увещевать Кандалик, — что некоторые вещи вам сделать все же придется, рано или поздно, и некоторые из них лучше сделать рано. Я говорю честно: вы зря переживаете за столицу, башня создает куда больше э-э-э… проблем. Может быть, столицу и не возьмут, может, король струсит и сам отдаст то, что должен отдать… Кажется, вам неинтересно?

— Очень интересно, но я должна знать, что и зачем я делаю.

Он вскинул открытые ладони — жест, показывающий открытость собеседнику и призывающий к доверию.

— Я на вашей стороне, госпожа Жозефина. Заплатите цену — и узнаете.

— Разумеется, на моей, и именно поэтому вы пытались меня убить, — не выдержала девушка.

— Я всего лишь выполнял контракт от другого, заметьте, нанимателя, но эти сведения стоят куда дороже.

— Я не собираюсь делать то, последствий чего я не знаю и не понимаю, — отрезала Жозефина. Эти уловки были ей уже знакомы, и веры этому существу у нее не было ни в чем. Кандалик разочарованно покрутил головой, улыбнулся и развел руками.

— Я приду завтра ночью. До встречи, о мудрейшая!

Он развернулся спиной и пошел в ночь, довольно фальшиво напевая некую песенку. Это было уже слишком, и Жозефина отдала приказ стрелять.

Северяне умели бить на шум, на голос, на движение, с завязанными глазами, и три стрелы вонзились точно в спину цветастого лже-барда; будь он человеком, он бы уже упал, пронесенный вперед мощным ударом, и умирал с пузырящейся на губах пеной из пробитых легких — Кандалик же только дернулся и, пройдя еще пару шагов, все же повалился на дорогу.

— Какое… коварство… — проговорил он театральным шепотом, ясно услышанным и на воротах, и во дворе, и растекся знакомой черной лужей, мгновенно впитавшейся в утоптанный снег.

Потакая желанию действовать, Жозефина не стала спускаться по лесенке, а спрыгнула вниз, в кусок сугроба, который еще не успели затоптать, и там ее встретил Вит.

— Госпожа, пес говорит, что мог бы удержать его и не дать утечь.

— А Луна говорит, что могла бы убить его, — добавила Каталин.

— Благодарю, — кивнула после мгновенного раздумья Жозефина, — проверим это завтра.

Дядя же не вступал в разговор, пребывая в глубокой задумчивости.