Лорна достала одеяло и приготовилась улечься спать.

– Послушай, адъюнктесса. Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. Если неизвестный охотник способен проникать через мою преграду, ничто не помешает ему открыть портал в любом месте. Даже здесь.

– Я не боюсь магии, – зевая, сказала Лорна. – Не мешай мне спать.

Тлан-имас умолк. Он замер и только глядел на спящую женщину. Ночь отсчитывала час за часом. Когда забрезжил рассвет, Онос Тулан слегка шевельнулся, потом снова затих.

Лорну разбудили первые лучи солнца. Она открыла глаза, стряхивая остатки сна, и вдруг застыла на месте. Подняв голову, она увидела тлан-имаса стоящим над нею. Острие кремневого меча покачивалось едва ли не у самого ее горла.

– Успех требует быть осторожным и внимательным, – сказал Онос Тулан. – И еще: нужно подмечать всякую мелочь. Вчера мы видели магию Древних. Она была направлена против воронов. А эти птицы, адъюнктесса, не летают по ночам. Возможно, ты думала, будто, соединив наши способности, мы стали неуязвимыми. Нет, адъюнктесса. Так думать нельзя.

Он убрал меч и отошел.

Лорна оторопело глотала воздух.

– Это моя оплошность, – наконец произнесла она. – Да, Тул, ты прав. Спасибо за урок бдительности, а то я что-то совсем ее утратила.

Она откинула одеяло и села.

– Тебе не кажется, что пустынная Ривийская равнина вдруг стала чересчур оживленной?

– Я называю это сближением, – ответил Тул. – Сила всегда притягивает к себе другую силу. Простая мысль, но тлан-имасы почему-то до нее не додумались.

Он качнул головой в сторону Лорны.

– И их дети – тоже. А вот джагаты хорошо понимали эту опасность. Потому-то они рассредоточились, избрали одиночество и постепенно их общество рассыпалось в прах. Форкрулии тоже понимали опасность сближения сил, но они выбрали другой путь. Как ни странно, адъюнктесса, мудрость джагатов и форкрулиев не дожила до нынешних дней, а вот невежество имасов осталось нетленным.

Лорна удивленно взглянула на своего спутника.

– Ты решил пошутить? – спросила она.

Тлан-имас поправлял костяной шлем.

– Это зависит от твоего настроения.

Лорна встала, свернула походную постель и направилась к лошадям.

– Ты с каждым днем становишься все более странным, Тул, – тихо сказала она, обращаясь больше к себе, чем к древнему воину.