Несмотря на скепсис, в свой день рождения я была необыкновенно взволнована, а три часа до выхода и вовсе провела у зеркала, доводя свой образ до совершенства.

Левая часть головы, выбритая перед операцией, уже покрылась короткими волосами, и теперь можно было не прикрываться платками, а щеголять странной прической: пряди на правом виске я тоже укоротила, а длинные волосы на макушке теперь забирала в высокий хвост, что, по мнению Тома, выглядело весьма дерзко. Мне хотелось и быть такой — дерзкой, смелой. И наряд я выбрала для этого подходящий — длинную юбку, но с такими разрезами, что она ничего не скрывала, и тоненькую маечку с открытым животом.

— Ты под топ хоть что-нибудь надела? — спросила Алана, пытаясь опустить маечку вниз. Потом, подняв глаза и увидев, что грудь от этого почти полностью обнажилась, тяжело вздохнула и бросила свои попытки. — Вижу, что нет.

— Не положено, — уверенно сказала я, прикидывая, не сильно ли просвечивает ткань на груди. Нет, в самый раз.

— Не знаю, то ли попросить Тома не отходить от тебя весь вечер, то ли убедиться, что он держится подальше. И биочип не успели обновить…

— Биочип? — рассеянно переспросила я, вертясь перед зеркалом.

— Противозачаточный. Твой старый, скорее всего, уже распался. Так что никаких близких контактов с Томом или Франсуа!

— А с Билли? — спросила я, глуповато хлопая накрашенными глазами. Мне показалось, или Алана скрипнула зубами?

— С каким еще Билли? У тебя что, еще один ухажер есть?

— Нет, но вдруг появится? — Я подмигнула и, решив наконец, что выгляжу вполне сносно, направилась к выходу. — Ну, ты идешь?

Пятачок на пляже, где мы обычно собирались, украсили фонариками. Столики друзья накрыли яркими скатертями и даже притащили складной бассейн, в который закачивалась вода из океана, предварительно очищенная от илатов. Правда, никого не предупредили, поэтому купальники были у единиц, что уже не останавливало через несколько часов, когда гости достаточно раскрепостились. На мой взгляд, они и в самом начале праздника не были зажатыми, хотя этим мне вельхийцы и нравились. Рядом с ними, открытыми, немного легкомысленными и праздными, я и сама становилась более свободной и беспечной.

Сегодня я намеревалась забыть о прошлом и не думать о будущем, а просто наслаждаться тем, что есть.

Кажется, такое настроение было заразным, потому что в какой-то момент я обнаружила, что Алана в тени дерева страстно прижимается к… Это что, месье Франсуа? Что ж, его можно поздравить. Или посочувствовать.

Впрочем, сочувствовать можно было не только Франсуа, но и Томасу, которого я измучила своим невниманием. Он с самым несчастным видом сидел на стуле рядом с бассейном, перекинув ноги через бортик, и вяло болтал ими в водичке. Мне стало его так жалко, что я решилась на небольшой розыгрыш, надеясь его развлечь. Правда, для этого мне пришлось подговорить еще одного нашего приятеля, Тиана. Мы подкрались к Тому со спины и, переглянувшись с Ти, ухватились за ножки стула, качнув его вперед. Приятель вскрикнул, плюхнувшись в воду, но тут же вынырнул, отплевываясь. А затем злорадно улыбнулся. Я почувствовала беспокойство, но не успела ничего предпринять, как меня подняли в воздух и закинули в бассейн вслед за Томом.