(Этим утром Окс начал вспоминать события до 1989 года и пришел к выводу, что намного старше, чем думал.)

После того как он поспешно собрал сначала тысячу «дымков», которые передал человеку Обстадта, а потом и эти десять, у него осталось для собственного употребления только четыре пузырька без наклеек: четверо несчастных, безмозглых, недолговечных мальчишек из уличной банды. Так уж сложилось, что этот сорт разлитых в бутылки жизней он обычно презирал и назвал кучками дерьма. Они не смогут надолго сдержать шумную армию «Кости-экспресса», бушующую в голове Окса.

В разыгравшейся буре старые воспоминания, давно осевшие на дно его сознания, начали всплывать на поверхность (как омерзительный старый труп, появившийся из вод Ярры в Мельбурне в 1910 году сразу после того, как в реку бросили Гарри Гудини в наручниках, чтобы он продемонстрировал свой знаменитый трюк с освобождением, и он допустил естественную, хотя и неприятную ошибку, набросившись на давно разложившуюся дохлятину, решив, что это только что умерший Гудини).

Он вспомнил, что жил в Лос-Анджелесе в 1920-х годах, когда неоновое освещение было настолько новой и экзотической штукой, что его эфирное цветное сияние использовали для украшения церквей новых религий – собора «Всемогущего Аз есмь» и гигантской летающей тарелки, построенной Эйми Семпл Макферсон для Международной церкви четырехстороннего Евангелия на Глендэйл-бульваре. Под каким-то другим именем Окс был последователем всевозможных учителей-спиритуалистов и даже присоединился к пронацистскому «Легиону серебряных рубашек» Уильяма Дадли Пели – но когда его попросили назвать точную дату и время рождения, как это требовалось у «Серебряных рубашек», он сообщил ложные данные. Вообще-то он не знал реальной даты своего рождения, и поэтому, чтобы даже случайно не выдать истинных даты и времени, он называл числа и часы из опубликованных биографий кинозвезд.

(Это был Рамон Новарро, и Окс иногда задумывался – хотя никогда не раскаивался, – не могла ли страшная смерть Новарро в ранние часы Хеллоуина 1969 года быть отложенным последствием той лжи.)

И в 1929 году он каким-то образом вдохнул призрака, хранившегося в непрозрачном контейнере, и зловонная безжизненная субстанция забила его ум, заблокировала его психопищевод, вообще лишила его возможности вдыхать призраков. (Он подумал о разодранном лице, которое увидел вчера на лестнице, ведущей к подземной стоянке Музыкального центра.)