По дороге от комнаты Нейри женщины спокойно и доброжелательно обсуждали дальнейшие планы. Как ни странно, Шафира — единственная, кроме Тэссы — ничего не имела против передачи власти именно Валтору Дайрийскому. Лотэсса объясняла это тем, что как урожденная принцесса, Шафира лучше разбиралась в политике, чем она сама, ее брат или Рейлор Таскилл. Будучи единственной прямой наследницей Старого Лиса, как за глаза именовали Юлдари до Берра, она, должно быть, усвоила некоторые его взгляды, а потому способна была разглядеть выгоды и перспективы слияния двух сильных государств под властью достойного короля.

Сразу после подписания бумаг планировалось перевезти Нейри Ильда обратно в Вельтану. По сути, в его жизни менялось не так уж много. Нейри по-прежнему будет жить в Нианоне только в статусе не монарха, а королевского наместника. То есть, на нем как и раньше будут заботы по управлению страной, правда, теперь основной груз ответственности ляжет на чужие плечи. Тэсс радовалась, что Нейри будет при деле, но при этом избавлен от принятия самых тяжелых решений. Она надеялась, что у него появится хоть немного времени на прежние любимые занятия — поэзию, музыку, живопись.

Даже сейчас, лежа в постели, он потребовал бумагу и уголь и, как смог, изобразил лицо Шафиры. Конечно, слабым, кривым, прерывистым линиям было бесконечно далеко до прежних уверенных работ прекрасного художника, но окружающие и это восприняли как чудо от человека, который полторы недели назад не мог пошевелиться. Шафира плакала от счастья, прижимая к себе портрет, кстати, вполне узнаваемый. Тэсса тоже плакала, и в глазах Рейлора с Эданом стояли слезы. Даже непроницаемый Торн отвернулся к окну, скрывая эмоции.

Если в будущем Нейри научится делить заботы по управлению страной с тем, что составляло его жизнь прежде, он снова сможет быть собой. Рейлор получал пост верховного маршала, а Эдан — канцлера. Уж на этих двоих Нейри всегда сможет положиться. В общем, все устроилось вполне благополучно, насколько вообще можно говорить о благополучии в подобном положении.

Возле комнаты, которую занимала Шафира, Тэсса пожелала ей хорошего вечера и пошла дальше, собираясь подняться на крепостную крышу — единственное место в темной старой башне, которое ей по-настоящему нравилось. Кроме того, на крышу вела внешняя лестница, отдаленно напоминающая серебряную лестницу, что опоясывала темную башню Маритэ.

Попасть на лестницу можно было с небольшой деревянной галереи, идущей вдоль второго этажа. Пройдя в узкую дверцу Лотэсса чуть не столкнулась с собственным братом. К ее удивлению Эдан даже не повернулся. Он стоял, прислонившись к одной из опор, и неотрывно куда-то смотрел. Проследив его взгляд, Тэсс увидела на другом конце галереи Альву с Торном. Элвир держал жену в объятиях, и в лучах вечернего солнца оба они казались удивительно прекрасными, словно излучая любовь и гармонию. Лотэсса тоже залюбовалась этими двумя, от души радуясь за подругу.