Валтор оказался прозорлив. Он заранее законодательно закрепил слияние Элара и Дайрии, и как следствие порядок наследования престола теперь учитывал и эларскую аристократию. Кроме того, в отсутствие короля и Элвира Торна правом регентства наделялся Нейри Ильд. Так и вышло, что отставной король Элара теперь стал правителем объединенной державы. Предусмотрительность Малтэйра спасла Дайрию от междоусобной борьбы за трон, но сильно усложнила жизнь Нейри.

Эдан постоянно корил себя за то, что вместо того, чтобы сейчас быть подле своего короля или как Рейлор — в Тиарисе, отсиживается в родовом замке, ожидая пока Альве придет время родить. Но оставить ее сейчас было свыше его сил. А о том, чтобы вернуться в Вельтану, откуда они в спешке бежали в начале зимы, даже речи не шло. Родители уже давно отбыли обратно ко двору, но Эдан остался в Норте.

Эдан посмотрел на Альву. Она дрожала. Его сердце болезненно сжалось.

— Я же говорил, что ты замерзнешь! — он не удержался и обнял ее, убеждая себя, что лишь для того, чтобы согреть.

— Это не тот холод.

Альва доверчиво прильнула к нему, явно не видя в непрошенных объятиях ничего, кроме братской заботы. На короткий миг она затихла и перестала дрожать, но вдруг вскрикнула и согнулась пополам.

Эдан похолодел. Теперь уже затрясло его, и явно не от холодного ветра. Когда женщина в тягости стонет от резкой боли, то ничего хорошего ждать не приходится.

— Альва? — он с тревогой всматривался в ее побелевшее лицо.

— Все хорошо, — она с трудом растянула губы в улыбке. — Не переживай. Но ты был прав, нам стоит вернуться в комнаты. Пожалуй, я немного полежу.

Едва успев договорить, она скорчилась от нового приступа.

Не слушая возражений, прерываемых стонами, Эдан подхватил Альву на руки и поспешил вниз. Едва добравшись до покоев Альвы и бережно опустив ее на кровать, он бросился отдавать распоряжения. Страдающую женщину тут же окружили служанки, а Эдан велел послать за лекарем и повитухой, которые в последние недели гостили в Вейлтайне, чтобы быть под рукой в случае нужды.

До срока родов, который установили Альве, оставалось еще несколько недель, но даже Эдан знал, что это ничего не значит. Отдав женщину в руки сведущих людей, он принялся нервно мерить комнату шагами. В какой-то момент он невесело усмехнулся, поймав себя на том, что, должно быть, со стороны напоминает охваченного беспокойством мужа.

Вышедшая из покоев Альвы спустя четверть часа повитуха подтвердила худшие опасения Эдана — у эны Торн начались роды. У него упало сердце. Ради Альвы он научился доброжелательно относиться к ребенку, которого она носила в чреве и любила всей душой. Но сейчас он увидел врага в этом младенце, готовом прийти в мир. И даже не потому, что это ребенок его любимой женщины от другого мужчины, а потому, что его рождение могло причинить вред Альве.