Такой взгляд был мне знаком. В нем читалось нечто более глубокое, чем потрясение от неожиданного убийства.

Наверное, такой же взгляд был и у меня в ту ночь, когда возлюбленный меня изнасиловал и я в слезах бросилась к Винсенту в спальню.

Я молча смотрела на нее.

Мне вспомнилось лицо Мише, когда на балу она увидела принца. Я все поняла. Можно и не спрашивать.

– Это тот, кто… – выдавила она.

Кто захватил ее – тогда девчонку-подростка – и насильно сделал вампиршей. Кто потом, когда она заболела, бросил ее умирать.

Теперь понятно, почему Мише заперли в моих покоях. Там все-таки приятнее и уютнее, чем в сыром, зловонном застенке. Она была игрушкой, возвращенной ее создателю. Подарком, сделанным с целью сохранить благосклонность чужеземного принца.

Я посмотрела на тело убитого, которое медленно оседало, нагибая и вонзенный меч. Мне захотелось плюнуть в его мертвую физиономию, но я подавила желание.

Какие там дипломатические осложнения! У меня не было ни капли сострадания к этой скотине.

Я выдернула меч Мише из стены. Тело принца с глухим стуком упало на пол.

– Райн нуждается в нашей помощи, – сказала я, протягивая ей меч.

Это все, что требовалось сказать.

Мише моргнула, смахнув непролитые слезы. Сжала зубы, кивнула и взяла меч, с лезвия которого еще капала кровь принца.

– Идем, – сказала она.

Мы почти бежали по туннелям. Я молила богов, чтобы увидеть Райна на условленном месте встречи у развилки туннелей. Но когда мы там оказались, нас встретил только сумрак.

В животе зашевелился ужас, однако бояться было некогда.

– Сюда, – сказала я Мише, и мы скрылись в туннеле, ведущем к застенкам.

Еще на полпути вниз я поняла, что же нас ждет. Мише с ее потрясающим слухом услышала это раньше меня. С каждым шагом звон оружия, крики и стоны становились все громче.